Стивенсон улыбнулся, кивнул и разлил вино по бокалам.

— Курите, подполковник. А вы хорошо говорите по-английски. Я знаю, что Тхиеу много раз использовал вас как переводчика во время своих конфиденциальных переговоров с Уэстморлендом. И вообще мне много говорили о ваших способностях. Говорили также, что с шестьдесят второго года вы каждые пятнадцать месяцев регулярно получаете повышение и у вас есть шансы дослужиться до генеральского чина. Я знаю вьетнамский, хотя и не очень хорошо, но все же достаточно, чтобы беседовать с полковником Винь Хао, потому что его английский ниже всякой критики. Вьетнамский язык хорош, но думаю, что он все же не передаст все оттенки предстоящего нам с вами разговора. Как ваше мнение?

— Господин советник, прежде всего, я хотел бы сказать, что вы совсем захвалили меня. Я лично нахожу свои способности весьма средними. Что же касается английского, то я полностью с вами согласен — он больше подойдет для нашей беседы. И вообще, это язык, на котором говорят во всем мире…

— Еще раз должен похвалить ваш английский, подполковник. Но простите меня, увлекшись беседой, я совершенно забыл о самых элементарных вещах, с которых следует начинать знакомство. Вы, несомненно, хотели бы знать, кто такой Стивенсон и для чего этот Стивенсон пригласил вас сюда, не так ли?

— Господин советник, вы просто читаете мои мысли…

— Стивенсон — это «глаза и уши Америки», то есть ваш коллега. Меня послал сюда сам Джонсон, чтобы изменить существующую ситуацию в нужном нам направлении. Это важно как для предвыборной компании президента, которая состоится в будущем году, так и для наших с вами военных и политических успехов в ближайшие годы. Мне нужен толковый сотрудник.

Он взглянул прямо в лицо Фонгу и повторил:

— Мне нужен толковый сотрудник, способный человек. Необходимо реорганизовать стратегическую разведку Южного Вьетнама, дабы она могла справиться с возложенными на нее задачами.

Стивенсон поднялся, наполнил бокалы. Фонг держался спокойно, хотя мозг его работал очень напряженно. «Этот американец, — думал он, — определенно решил прощупать меня. Я слышал о том, что к нам прислали разведчика международного масштаба, не тот ли это человек? Если это так, то сейчас весьма подходящий случай продемонстрировать свои способности. Однако подождем, пока он не выложит все карты. Спешка таком деле только вредна».

— Подполковник, что вы можете сказать о полковнике Винь Хао?

— Господин советник, полковник Винь Хао убежденный антикоммунист, ему очень доверяет президент.

— Однако он не обладает теми качествами, которые необходимы, чтобы перестроить работу стратегической разведки в соответствии с моими планами! — строго сказал Стивенсон, перебивая Фонга. — Подполковник, осторожность весьма ценное качество. И все же нужно уметь рисковать, иначе упустишь подходящий случай. Я два раза беседовал с Винь Хао и оба раза остался недоволен им. Кроме того, он северянин. В той или иной степени все они невидимыми нитями привязаны к своей бывшей родине. — Он пожал плечами. — К тому же большинство из них прошли выучку у французов. У нас же совсем иные методы. Поэтому мне хотелось бы проследить за тем, как он работает. Не для того, конечно, чтобы испытать его преданность, а чтобы выяснить его возможности, так сказать, его уровень. Я привык поручать своим сотрудникам дела, соответствующие их возможностям. Человек преданный, но неспособный годится лишь на то, чтобы быть часовым! Вы не хотели бы помочь мне в этом деле?

— Господин советник, я буду счастлив помогать вам, что бы вы мне ни поручили.

— На совещании, которое состоится у вас завтра утром, я разрешил полковнику Винь Хао… — Стивенсон снова посмотрел прямо в глаза Фонгу и продолжал с нажимом: — Я разрешил полковнику Винь Хао сообщить наиболее доверенным лицам некоторые сведения особо секретного свойства, касающиеся ближайших намерений Соединенных Штатов в войне во Вьетнаме. Я хотел бы знать все, что скажет Винь Хао, а также все, о чем будут говорить присутствующие на этом совещании офицеры.

— Господин советник, я уже понял, что должен делать.

— Вот, подполковник, возьмите это, — Стивенсон открыл небольшую пластмассовую коробочку и вынул какой-то круглый и блестящий предмет, похожий на пуговицу. — Очень точный механизм, может работать непрерывно в течение трех часов и способен записывать звуки силою в пять децибел в радиусе тридцати метров. Вы можете спрятать его в галстук или положить в нагрудный карман, эта штука очень удобная в обращении. Чтобы он заработал, достаточно чем-нибудь острым легонько сдвинуть вот эти кнопки навстречу друг другу. Запишет абсолютно все, что будет говориться на этом совещании, на которое, я полагаю, вас непременно пригласят. Завтра во второй половине дня передадите эту штуковину человеку, которые остановил вас сегодня на улице и привез сюда; встреча на том же самом месте. А сейчас он отвезет вас домой. Отныне вы все дела будете улаживать с ним, если, конечно, не последует приглашения от меня. Надеюсь, вы поняли: о сегодняшнем разговоре никому ни слова.

Стивенсон поднялся и с улыбкой протянул Фонгу руку:

— До свидания, подполковник.

— До свидания, господин советник.

Машина серого цвета отвезла Фонга туда, где час назад остановил его незнакомец. Тот все так же молча сидел рядом, а когда машина остановилась, поспешно вышел и услужливо открыл перед Фонгом дверцу.

— До свидания, подполковник, — вежливо наклонил голову он. — Надеюсь, что мы с вами будем тесно сотрудничать. В следующий раз, когда будете садиться в эту машину, не доставайте пистолет!