И снова засмеявшись, он дружески похлопал Биня по плечу, как бы поощряя к разговору.

— Да, господин полковник, вы верно догадались. Я не хочу посылать шифровку по другой причине. И причина эта глубоко личная. Меня уже ничто не спасет, я совершил большое преступление, когда дал согласие сотрудничать с вами, особенно когда я передал моему командованию неверные сведения о направлении главного удара американских сил в предстоящий сухой сезон. Я думаю, этого вполне достаточно, чтобы нанести нам непоправимый урон и дать возможность американцам одержать большую военную победу. Я не хочу второй раз совершать столь же серьезного преступления.

— Я вас не понял, говорите яснее.

— Если шесть северовьетнамских дивизий начнут наступление на ваши силы в 1-й зоне, то американцы будут вынуждены направить туда тоже шесть дивизий, хотя они и не собираются наносить здесь главный удар. Мое начальство будет верить, что я сообщил точные сведения, потому что и раньше я утверждал, что американцы направят сюда в сухой сезон примерно пять дивизий и три бригады.

Если сейчас я стану утверждать, что вы предприняли тактический маневр, чтобы выманить наши регулярные силы в 1-ю зону, а затем использовать свою огневую мощь для разгрома сосредоточившейся группировки, мое начальство будет вынуждено принять меры для изменения направления своего главного удара, короче говоря, проделать большую работу по по подготовке к совсем другой операции. В этот момент американцы быстро сосредоточат силы в 1-й зоне, и Север не успеет ничего сделать. Американцы имеют перевес в мобильности и могут быстро менять направление своих ударов. Регулярная северовьетнамская армия механизирована лишь частично, лона не успеет вовремя среагировать на действия противника, и таким образом американцы за один сухой сезон дважды проведут нас. Моя вина увеличится вдвое. Вы, господин полковник, говорили о том, что, если мое начальство доверяет мне, это на руку нам обоим. Поэтому я предлагаю не отправлять этих материалов.

— Ну что ж, с вашими доводами можно согласиться. Если вы предлагаете не посылать шифровку, мы ее не пошлем. Да, забыл спросить, не нужно ли вам что-нибудь еще? Я имею в виду ваш быт. Нет? Конечно, вы привыкли к простой жизни и поэтому довольствуетесь такой малостью. У нас лейтенант и тот живет шикарнее! Вы сейчас скажете, что вы пленник. Подождите! Подождите еще два-три месяца. До свидания, подполковник!

В начале декабря 1967 года английские, французские, американские и сайгонские радиостанции, а также газеты и журналы, выходящие в Сайгоне, без устали восхваляли военную мощь Соединенных Штатов, и в частности прибывающих во Вьетнам 101-й десантной дивизии, 198-й и 11-й пехотных бригад. Не менее усердно пропагандировалось намерение президента Джонсона начать переговоры по вьетнамской проблеме. Дошло до того, что требование американского президента, чтобы Северный Вьетнам «вывел свои войска из Южного Вьетнама и Лаоса, дабы правительство Южного Вьетнама получило возможность проводить политику демократии и неприсоединения», было объявлено актом доброй воли. Давалось обещание, что «в таком случае Соединенные Штаты прекратят бомбардировки Северного Вьетнама, выведут свои войска из Южного Вьетнама, признают Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама как политическую силу».

Радиостанция Ханоя и радиостанция «Освобождение» разъясняли позицию Демократической Республики Вьетнам по этому вопросу, сообщали о потерях, которые понесли американцы, а также их марионетки и сателлиты в наступательных действиях во время предыдущих сухих сезонов, перечисляли имена американских генералов, убитых и раненых в ходе этих операций или отозванных на родину из-за поражений, понесенных с 1964 года по ноябрь 1967 года.

Бинь не пропускал ни одной программы новостей и так же терпеливо, не пропуская ни одной строчки, прочитывал сводки о военных действиях и политические комментарии, которые публиковали сайгонские газеты, выходящие на вьетнамском языке. Понять намерения противника не составляло особого труда, потому что волей-неволей Стивенсон, Винь Хао и Фонг кое о чем вынуждены были поставить его в известность за время их «сотрудничества». Гораздо труднее было разобраться во всех этих противоречивых новостях и, исходя из них, догадаться о намерениях своего командования.

Бинь верил, что вся военная и дипломатическая деятельность Ханоя начиная с октября ставит целью создать «дымовую завесу» над истинными намерениями командования патриотических сил — иными словами, сделать так, чтобы было весьма сложно догадаться, каково же будет направление главного удара в предстоящий сухой сезон.

Бинь продумал самые различные варианты наступления, которое готовит его командование, пришел к выводу, что каждый из этих вариантов имеет право на существование, однако у него пока нет никакой гарантии, что будет выбран хотя бы один из них. Но надежды Бинь не терял. Более того, он даже радовался, что пока ничего не может понять, ибо сознавал, что если он, человек, непосредственно причастный к делу, не может пока ни в чем разобраться, значит, этого тем более не может понять противник.

Во второй половине дня восьмого декабря ему позвонил Фонг.

— Здравствуйте, подполковник Бинь. Господин Стивенсон справляется о вашем самочувствии. Он поручил мне сообщить вам радостную весть: сегодня американская 25-я пехотная дивизия заняла ряд стратегически важных пунктов в районе Катума, то есть в военной зоне С вьетконга, и полностью уничтожила дивизию противника. В операции «Еллоу стоун», открывающей стратегическое наступление в этом сухом сезоне, примут участие пять американских дивизий и три бригады. Ждите сообщений о наших победах. Мне выпала честь передавать их вам ежедневно. До свидания!

Бинь не успел и слова сказать, как Фонг положил трубку.

«Значит, направлением своего главного удара они избрали восточную часть Намбо, как и в предыдущем сухом сезоне. Используют в этой операции восемнадцать американских бригад, чтобы нанести удар по нашим зонам С и Д. Установили наличие двух наших новых дивизий в этих зонах. У них перевес в мобильности и огневой мощи. Такими силами можно вести операции в течение длительного времени и наносить неожиданные удары. Американцы уже много раз наносили удары по этим зонам, начиная с конца шестьдесят пятого года, поэтому хорошо знают местность…» — подумал Бинь, прохаживаясь по комнатам и размышляя над новостью, которую ему только что сообщил Фонг. Дойдя до лестницы, он обнаружил там на посту сержанта Тэма и еще одного полицейского с лычками младшего сержанта. не обращая на них никакого внимания, Бинь прошел мимо, как всегда, заложив руки за спину, мерным шагом, так, как он прогуливался каждый день.

«Верно ли, что у наших в этом районе две дивизии? Если верно, что этого достаточно, чтобы отразить натиск пяти американских дивизий и трех бригад. Ведь кроме этих двух дивизий есть и другие силы. Наше командование наверняка следит за всеми действиями противника и не допустит неожиданного удара!..»

Прогуливаясь, он уже второй раз приблизился к лестнице. И хотя он шел опустив голову, краешком глаза старался не упускать ни малейшего движения стоящих у лестницы полицейских и заметил, как сержант Тэм, толкнув в спину своего напарника, тихо сказал: «Попроси!»