Шрифт:
Смотрю на хмурое низкое небо, на улице почти стемнело, и я включаю торшер рядом с креслом. Это мое любимое место в квартире. Здесь я работаю, отдыхаю…
Читаю книги, рисую, грущу с кружкой какао, смотря на город с высоты тринадцатого этажа. Сама выбирала кресло на выставке мебели в столице. Оно было в единственном экземпляре, горчичного цвета, с закругленной, немного изогнутой спинкой, на деревянных ножках. Увела его из-под носа одной известной в узких кругах нашего бизнеса личности. В общем, люблю это кресло очень.
В окна начинает стучать дождь. Вздыхаю, перевожу взгляд на рисунок, нахожу не скругленные пересечения, дорабатываю и завершаю фигурой фиксации. Сегодня хочу, чтобы это был большой жирно прорисованный круг, затем еще оттеняю края круга, получается как 3D картинка. Класс, еще никогда мне мои рисунки не нравились так, как сегодня. Переворачиваю лист и решаю, что хочу еще сделать выброс. Алгоритм снятия ограничений мне сейчас необходим. Разогреваю мозг словами, которые сегодня ассоциируются с моей темой. Любовь, спокойствие, надежность, страсть, Матвей… Перечитываю все и понимаю, что Матвей меня волнует даже больше, чем спокойствие, успех и благополучие. Его имя аж три раза написала… Пересчитываю все слова, которые успела написать за две минуты. Тридцать два… Слов тридцать два. И лет Матвею столько же. Зажмуриваюсь, выдыхаю, открываю глаза и малюю выброс на листе. Вот как меня накрыло-то… До утра скруглять углы буду… Но дело спорится, и вот я уже провожу нейролинии, растягивая выброс на листе и «пряча» его. Ввожу цвет, линии поля… Все по давно изученному алгоритму. И когда отрываюсь от своего занятия, понимаю, что уже ночь. Действительно, почти одиннадцать. И мне иногда кажется, что я слишком увлекаюсь рисунками. Пропадаю в них, и это не очень хорошо с психологической точки зрения. Так не должно быть, нельзя релаксировать… Но у меня пока нет понимания, в какой момент это происходит…
Иду в ванную, принимаю душ и, проверив будильник, ложусь спать. И нет бы, нормально выспаться, легла ведь раньше обычного… мне всю ночь снятся красочные сны с участием Матвея. Наваждение какое-то. Я ведь взрослая женщина, умная, независимая… Вот зачем мне это все… Ловлю себя на мысли, что сегодня собираюсь особенно тщательно: макияж, помада, аромат на шею и запястья, одежда… Ругаю Матвея за неосторожность, надо же было поставить засос… Хорошо, что не на шее, так хоть можно носить что-то, кроме водолазки! Надеваю бежевые брюки и белую блузу с глубоким вырезом. Грудь у меня маленькая, поэтому спокойно оставляю такую вещь, как бюстгалтер, без внимания. Обуваю свои любимые бежевые лодочки, накидываю пальто и выхожу из квартиры. Моя Ауди моргает фарами на подземной парковке. Выезжаю на дорогу и мчу к отелю Грановского. На самом подъезде меня подрезает огромная черная БМВ. Ругаюсь на горе-водителя себе под нос и паркуюсь на свободное место недалеко от входа. Ставлю машину на сигнализацию и, тряхнув небрежными кудрями, иду к ступеням.
– Так торопитесь, Яна Олеговна, что прошли мимо и не поздоровались… - укоряюще говорит, поравнявшись со мной Матвей.
– Доброе утро, Матвей Сергеевич. Извините, не видела Вас…
– Это Ваша красная Ауди?
– Моя, - настороженно оглядываюсь на свою машину, останавливаясь. – А что?
– Вам подходит, - Матвей берет меня под локоток и ведет по ступеням к дверям. Внутри тихо и тепло. Скидываю с плеч пальто и ловлю на себе взгляд Орлова. Приподнимаю вопросительно бровь.
– Прекрасно выглядите, Яна Олеговна, - улыбается, забирает пальто и отдает его и свой плащ подоспевшему работнику отеля.
– Благодарю, - говорю тихо, оглядывая помещение.
– Вы завтракали?
– Нет еще…
– Тогда приглашаю Вас на завтрак в наш ресторан.
– Сюда к десяти приедет юрист и дизайнер с проектом…
– Отлично. Константин! – окликает Матвей недавно подходившего к нам парнишку. – Будьте добры, когда приедет команда Яны Олеговны, проводи их к нам в ресторан…
– Хорошо, Матвей Сергеевич, - кивает парнишка.
– Идемте, Яна Олеговна, - опять берет меня под локоток, а перед дверьми ресторана кладет горячую ладонь мне на спину. Вроде нет в этом жесте ничего интимного, но по коже идут мурашки, и я смыкаю лопатки. Матвей, как ни в чем не бывало, ведет меня так к столику у окна в конце зала. Отодвигает мне круглое кресло, сам усаживается рядом. Напротив остаются два свободных кресла, и я понимаю, почему он сел не напротив. Решил провоцировать меня, Матвей? Окей, я принимаю твою игру. К нам подходит официант, и Матвей делает заказ на четверых, но просит принести, когда подойдут остальные гости. А нам заказывает кофе, причем безошибочно угадывает, что я люблю… Себе берет двойной эспрессо, а мне капучино.
Отпиваю из белоснежной кружки превосходный кофе, достаю из сумки ежедневник. Матвей все это время наблюдает за мной. И я напрягаюсь. Мне совсем не нравится такое его поведение. И я решаюсь на разговор.
– Зачем Вы это делаете? Хотите вывести меня из себя? У Вас это получается…
– Что делаю?
– Смотрите вот так…
– Как? – улыбается.
– Как кот на сметану, - повышаю голос, но быстро беру себя в руки.
– Может, потому, что Вы мне нравитесь, Яна Олеговна… Как сметана коту…
Прикрываю глаза, вздыхаю. Раньше это помогало, но сейчас что-то не очень…
– Не надо, прошу Вас, Матвей Сергеевич… Давайте не будем смешивать работу и личное… Пойдут сплетни… Никому из нас это не нужно, поверьте.
– А что тебе нужно, Яна? – спрашивает серьезно Матвей, склонившись ко мне. Он так близко, что я окунаюсь в его аромат.
– Мне нужно спокойно закончить проект…
– А мне нужно знать, почему ты сбежала…
Замираю, прикрывая глаза. Нет, зря я затеяла этот разговор.
– Доброе утро, - слышится голос Марины. Вздрагиваю от неожиданности. Вот об этом я и говорила… За потоком мыслей и желанием разобраться в своих чувствах, я даже не заметила, что мы уже не одни.
– Здравствуйте, - здоровается Матвей с моим юристом и с Мариной. Она смотрит на меня обеспокоенно. И когда мы усаживаемся все за стол, мне приходит от нее сообщение.
«Вы что, ссорились с Орловым? На Вас лица нет, и он как грозовая туча». Ну что за девчонка… Улыбаюсь. «Все нормально, Марин, просто не выспалась».