Через некоторое время мы прекратили поцелуй, но муж не отстранился. Ничего не говоря, он смотрел на меня потемневшим взглядом. Его серебристые глаза казались абсолютно чёрными из-за расширившихся зрачков, практически поглотивших радужку.

Не отступая, я решила идти до конца, и тогда Самрат поднял меня на руки и куда-то понёс. Охваченная волнением перед тем, что должно было произойти, я с трудом воспринимала реальность. Через пару минут мы оказались в каюте. В той было довольно уютно и просторно, а по самому её центру стояла кровать. Там, несмотря на компактность всей яхты, могли бы уместиться двое, а то и трое человек.

Самрат опустился со мной на постель, а я всё боялась разжать пальцы, вцепившись в его плечи. Мы не сводили друг с друга глаз. Смутившись от пронзительного взгляда мужа, я всё-таки отвернулась, отпуская его. Он поднялся и, неотрывно смотря на меня, включил свет. В каюте стало светлее. В попытке отвлечься, я прошлась взором по комнате, останавливаясь им на простынях. Они были белого цвета. Не чёрного или красного, а как в насмешку белого.

Гулко сглотнув, я вспомнила наши традиции. Мне было неясно, специально ли Самрат выбрал именно такой цвет, или всё было случайностью, но… В наших краях издавна существовало правило кровавой простыни. После первой брачной ночи невеста должна доказать свою невинность не только супругу, но и его родне. И не все понимали или хотели принимать тот факт, что иногда, в виду некоторых особенностей женского организма, крови просто не бывало. «Нет красных пятен, значит невеста уже испорченная», — считали многие.

Видимо, Самрат по-своему истолковал мои переживания. Я и не заметила, как он оказался рядом, присев возле меня. Лишь когда под весом мужчины прогнулся матрас, а его дыхание защекотало мне шею, я наконец-то вынырнула из размышлений.

— Посмотри на меня, — не попросил, а скорее приказал муж.

Даже в такие важные моменты он не умел действовать мягко.

Я тихо вздохнула и повернулась к нему. Попыталась улыбнуться, но подобное было трудно. Меня охватил страх. Причём не только перед первым разом. «А что, если не будет крови? Самрат бросит меня? Убьёт? Как поступит?» — крутились в моей голове мысли, несмотря на то, что до него я никогда ни с кем не была.

— Ясмина, если ты боишься… — начал он и замолчал.

Мне было видно, что Самрат с трудом сдерживал себя. То, что он пошёл на уступки и не взял то, что принадлежало ему в первую нашу ночь, уже говорило о многом.

Но я тоже хотела его. Когда соглашалась на ужин, когда выбирала бельё и платье, я прекрасно осознавала, чем должна была закончиться наша ночь.

— Мы можем остановиться здесь. Если ты не готова, то…

— Нет. — Мой ответ получился излишне резким.

Муж нахмурился. Он не понимал меня, и я поспешила всё объяснить.

— Простыни. — Пытаясь точнее сформулировать мысли, я прикрыла глаза.

Самрат перевёл глаза с моего лица на постель. До него не доходил смысл сказанного.

— Традиции наших семей, кровь… — продолжила я, избегая смотреть ему в глаза.

— Тебе волнует лишь постельное бельё? — Рука мужа опустилась мне на колено.

— Ты не подумай плохо, я же… Я… Это… — Вздохнув, я решилась посмотреть на него. — Разве мы не должны показать после всего простыни твоим родным? Ну, чтобы они увидели, что я… Что я чиста?

Сгорая от стыда, я с трудом выдерживала пытливый взгляд его серебристых глаз.

— Главное, что это известно нам! — жёстким голосом ответил наконец он. — Не столь обязательно, чтобы другие знали, что происходит, когда мы остаёмся одни. Меня не волнуют устаревшие традиции. Это супружеская тайна, ты так не находишь? Но, если ты волнуешься, о чём скажут люди, мы можем сохранить простыни, чтобы потом всем показать.

— Я вовсе не это имела в виду! — Из-за смущения мне хотелось провалиться под пол.

— Но это всё?

Я заторможено кивнула. Из-за меня момент был упущен. Теперь я сидела и не знала, куда деть глаза, однако Самрат, в отличие от меня, не чувствовал неловкости. Взяв пальцами меня за подбородок, он не позволил мне больше ни в чём сомневаться. Его поцелуй обжёг мои губы, и в нём больше не было ни капли нежности или невинности. Тот был жадным, неистовым и практически грубым.

Щетина Самрата покалывала мне лицо, а то, с каким напором он целовался, вынудило меня опереться рукой на постель. Поцелуй вышел жёстким и мучительным, но я, вопреки всему, ощутила возбуждение. Руки мужа скользили по моему телу, забираясь под одежду и лаская меня. Они казались мне обжигающе горячими.

Моё дыхание сорвалось и потяжелело. Я задыхалась, теряя способность о чём-либо думать или же волноваться. Все мои мысли вмиг улетучились, а взамен им пришла острая необходимость коснуться себя между ног.

Крепко обнимая меня, Самрат безошибочно нашёл молнию сбоку платья. Отвлечённая его поцелуями и ласками, я пропустила момент, когда он раздел меня. Под платьем на мне не было ничего, кроме трусиков. Оно не требовало бюстгальтера, ведь его бретельки не предусматривали такого. Именно по этой причине я, выходя из дома, набросила на плечи шарф. И теперь меня прикрывала лишь полоска кружевной ткани внизу, что ничего не скрывала. Эти трусики мне посоветовал консультант, когда я устала выбирать и не знала, что купить. То бельё, что мне ранее дала Эмине, было безжалостно выброшено мной на помойку.