Как же она все забыла? Правда жгла хуже раскаленного железа, Елизавета Андреевна не могла теперь ее не признать. Встала с места, прошлась, пытаясь прийти к внутреннему равновесию, но не получалось. Правда преследовала, заставляя быть честной с собой.

Это что же происходит… Что теперь делать? Сохранить гордость и молча уйти, лишившись любимой работы, или извиниться перед Буровым и попросить у него второй шанс? В горле пересохло, Пивнова вдруг испугалась. Выбор теперь был за ней, и ей придется нести ответственность.

***

Я приехала в офис к десяти тридцати. За пару свободных часов я вернулась домой, позавтракала и переоделась. Даже выгуляла Бракса, как только появился просвет между затяжными дождями. И вот теперь приехала «на ковер».

Дверь открывала с внутренним трепетом, надеясь, что Михаил передумает и оставит меня на работе. Уходить из бюро не хотелось, особенно после такой загадочной, но фееричной победы. Хотелось познавать тайны планеты Земли, этой матрицы, ее аятов, дальше общаться с коллегами. С Буровым я тоже хотела общаться, решать новые задачи, развиваться.

Что я такого сделала для спасения Алии? Вот этого не понимала.

Может быть, Алие позвонила мать и сказала ей нужные слова? В тот самый главный момент?

Так или иначе, но Шурзина передумала сводить счеты с жизнью. Аффект, как таковой, не случился, опасность сейчас миновала. Теперь дело останется за клиенткой, как она себя поведет. Если сможет справиться с зависимостью к Тимуру, то начнет новую жизнь. Путь впереди не легкий и не близкий, но он того вполне стоит. Пройдет время, она станет сильнее, поймет, что счастье в способности выбирать себя. Себя. Всегда и во всем. Счастье в самостоятельности и понимание, что ты есть у себя. Тогда все остальное приложится. То, что предначертано Высшим. Может быть, она встретит другого мужчину, сделает карьеру, просто станет счастливой в своем здесь и сейчас.

В приемной все, кроме Репнина Глеба, были в сборе, будто только меня и ждали. По серьезным и даже грустным лицам коллег я сразу же догадалась, что мои мечты остаться с ними так и останутся нереализованными.

— Василиса! – приветствовал меня Буров кивком. – Проходи.

— Мы справились. Алия и ее дети будут жить, — заявила я сходу. – Это лучшая новость в мой жизни.

Михаил еще раз кивнул, соглашаясь.

— Но я вынужден тебя расстроить, — сухо произнес он. — Как я и говорил, твоя работа на должности моей секретарши закончена. Испытательный срок ты не прошла.

— Понимаю, — согласилась я, решив принять неизбежное с максимальным достоинством. – Мне было приятно со всеми вами тут поработать. Всегда буду рада общению, если вдруг захотите.

— Но Михаил! – тут же встряла Елизавета Андреевна. – Если Василиса уходит, то вам все равно нужна помощь. Я тут почитала контракт…

Пивнова замялась, очевидно принимая решение. Все ждали, что она сообщит. Буров же… Этот хитрый лис улыбался краешками губ, почти ничем не выдавая веселья. А я вдруг поняла, что он предполагал такой поворот событий от Елизаветы Андреевны и теперь наслаждался моментом. Он предвкушал, его глаза заблестели.

— И поняла, что… виновата. Это была моя ошибка требовать больше, чем мы договаривались с вами вначале.

Буров молчал. Он не хотел помогать. Елизавете Андреевне было трудно, но раз уж сказала «А», самое время продолжить. Этого шеф и хотел. Сложил на груди руки, приподнял немного брови, и Пивнова решилась:

— Простите меня, Михаил. Если вы не возражаете, то я могла бы продолжить работу. Все равно же место вакантно? Что скажете?

— Я подумаю, Елизавета Андреевна, — ответил Буров весьма туманно и ехидно спросил: — А теперь, если не возражаете, мы вернемся к делам с Василисой, чтобы, наконец, их закончить?

Пивнова покраснела, но ничего не ответила. Ей было крайне неловко. Совершив, по ее мнению, благородный поступок, она перебила начальство, показала себя невоспитанной, нетерпеливой выскочкой, думающей только о себе. Некрасиво себя повела, на что ей тут же указали. Повеселила всех, кто увидел, я же вся напряглась.

К каким еще таким делам? Что мне хотят тут сказать?

Буров перевел взгляд на меня.

— Ты мне, как секретарша, тут не нужна, — деловито произнес он. – Но мне нужна личная помощница, которая будет способна выполнять задания разной сложности. Мне показалось, что твоя кандидатура хорошо подойдет. Что думаешь, Василиса?

До меня медленно, но верно доходил смысл слов Михаила. Я не верила ушам.

— Но почему?

— Инициативность, сумасбродность, умение нарушать приказы, но и исправлять ошибки, учиться. Это хорошие качества, — отметил Буров и тут же поморщился: — Только не думай, что такая уж исключительная. Я сегодня добрый. Просто тебе повезло.

— С чем?

— С тем, что я тебя проверял. Как будешь вести себя в экстремальных условиях, какие примешь решения. В целом, ты справилась.

По глазам остальных поняла, что Буров такими комплиментами так просто не разбрасывается. Это, действительно, явление редкое, из ряда вон выходящее. Может, и правда, добрый. А почему бы и нет? Новости с утра все хорошие.