— Сам смотрел уже?

Собеседник лишь помотал косматой, смолистой шевелюрой.

— Не, только вот в руки передали.

Он передал накопитель в руки начальника и уставился в экран. Палаш же воткнул «флешку» в USB-порт, ввел еще один пароль, разблокировавший функционал и открывшей доступ внешнему накопитель в систему. На «флешке» хранился один-единственный видеофайл протяженностью всего-то пару десятков секунд. Палаш, недолго думая, запустил проигрыватель. Перед ними открылся вид на просторную территорию, на которой широко раскинулась и преобладала зелень и деревья. Запись, судя по всему, была сделана с зависшего в воздухе на приличной высоте коптера. По команде оператора, камера, обладавшая очень нехилым разрешением увеличила кратность и картинка «наехала» демонстрируя теперь густо заросший стаб-тройник довольно маленького размера. В его центре стояло несколько построек неясного достиксового назначения — то ли жилые помещения, то ли какого-то конторские здания. Под увеличением хорошей оптики камеры сразу стали видны многие детали, не заметные глазу прежде. Как то лежащие там и тут изломанными манекенами тела людей, вокруг которых в пыли расплывались бордовые кляксы. Некоторые люди, укрываясь за углами зданий стреляли куда-то в «зеленку», на концах миниатюрных автоматиков вспыхивали искорки дульных выхлопов, но о том, насколько результативна стрельба и по кому вообще она велась, было совершенно непонятно.

Впрочем, этот вопрос отпал сам собой в следующий миг -в зону действия объектива камеры попал крупный, уродливый рубер, похожий на укороченную версию нильского крокодила с чересчур длинными и когтистыми лапами, попятам за которым следовала тройка кусачей и топтунов. Они стремительно и явно скоординировано атаковали защитников, словно горячий нож сквозь масло пройдя через созданный наспех узел обороны. Спустя секунды все было кончено и ролик завершился.

Вроде бы обыденная сцена, ничего особенного — такие вещи происходят в Улье на регулярной основе, а человек такое существо, которое быстро ко всему привыкает. Но было в этой картине нечто такое, отчего оба мужчины замерли, словно примороженные.

— Ты видел?

Посерьезневший Грек кивнул, с электрическим треском почесал щетину и кивнул.

— Если ты про человека, который промеж тварей гуляет, как на параде, то да. На последних двух секундах.

— Погоди, сейчас!

Палаш нашел нужную иконку и открыл программу, с помощью которой принялся разбирать раскадровку видеофайла, в попытках найти нужный момент на записи. Когда это было сделано, лидер Флюгера выкрутил максимальное увеличение на нужной картинке и запустил рендер, который превратил квадратные пиксели вполне сносное изображение. Как только пикселированное изображение человека проступило узнаваемыми чертами, они оба звучно выругались.

— Твою ж мать!

— Чтоб тебе пусто было!

Палаш разглядывал лицо человека, с ног до головы залитого кровью, что стоял посреди уничтоженного мелкого поселения в окружению кошмарных тварей, и лицо его, как и поза не выражали ни толики страха. Рука застыла в жесте, словно подзывая уродливого рубера поближе. А глядя на позу рубера, только что растерзавшего в клочья несколько вооруженных до зубов людей, и не скажешь, что тот готов броситься на неразумного человека. Скорее уже припасть к ногам, как верный пес.

— Грек, тащи ко мне Креста! — заметив недоумение в глазах начальника караульной службы, он добавил раздраженно — лично позови, не через «говорильник», понял? А перед этим зайди к нашим умникам и удалил любые копии этой записи. Она должна остаться только у меня в единственном числе!

— Сделаю, шеф!

Проводив взглядом широкую спину уходившего прочь подчиненного, Палаш вновь принялся вглядываться в черты залитого чужой кровью лица Дикаря — а именно он красовался на экране ноутбука.

— Что же с тобой произошло новичок?! И что нам теперь прикажешь с этим делать?!

Мысль эта отозвалась тупой головной болью, и глава Флюгера с неудовольствием на лице, принялся массировать собственные виски, размышляя о предстоящем ему непростом разговоре с ментатом.

Дыхание было ровным и глубоким, несмотря на то, что погоня шла уже не первый час. Серая тень скользила по полумраку густого лиственного леса, не тревожа ни единого листочка на молодых дубках и осинах. Острое зрения отслеживало оптимальный путь, в то время как чуткий слух постоянно фиксировал местоположение врагов, что гналась за ним по пятам с громким треском и шумом, оповещая о своем присутствии все окрестности. Это помогало лучше контролировать процесс, однако не служило гарантией безопасности. Потому что за ним попятам шла крайне опасная еда — недооценивать ее не стоило, ибо это моментально могло привести его к гибели.

Вот и теперь, один из загонщиков сумел разглядеть его спину в зарослях и мгновенно среагировал, открыв огонь. За спиной захлопал глушитель, невидимые глазу кусочки смертоносного металла, защелкали по ветвям, звучно утыкаясь в древесные стволы и откалывая от них куски щепы. Голод стремительно сменил направление маршрута, стремясь укрыться в лесной чаще. Держать защиту все время активной было слишком обременительно, к тому же очень быстро подрывало его силы, потому рисковать лишний раз не стоило.

Его загоняли, и загоняли профессионально, отсекали пути отступления с помощью боевой техники, дронов и засад, не позволяя уходить в застройку или в сложно просматриваемые территории. Кроме того ухо все время улавливало стрекот винтокрылых машинок, что висели в ясном и безоблачном небе над его головой. За ним неустанно следили, и мнимая защита густых зарослей лишь давала временную отсрочку, не позволяя преследователям вцепиться ему в загривок.

Голод вновь ускорился, его силуэт метеором пронесся по зарослям малины и шиповника, в попытке уже в который раз если не сбросить «хвост», то хотя бы разорвать с ним дистанцию. И это удалось сделать на какое-то время. Непродолжительное — не стоило тешить себя иллюзиями. Голод непрерывно получал сигналы о том, что преследователи подвозят на технике все новые и новые отряды загонщиков, которые сменяют тех, кто уже выдохся и не способен поддерживать высокий темп преследования. Он черными глазами многочисленных пустышей, ушами медленно угасавших ползунов, затихших в высокой траве, непрерывно следил за теми, кто его преследовал. А те были слишком увлечены преследованием, потому совсем не обращали внимания на слабеньких зараженных в окрестностях, каждый из которых сегодня был частью его, Голода, стаи.