— Учту.

— Учтёт он… Со зрением у тебя как? В темноте видишь?

— Да.

— Видит он… Хорошо. Вон кулер, — он ткнул на аппарат, заставленный пакетиками. — Там чай-кофе… Сам себе сделай, че хочешь. Ещё пиво есть. Там вот лимонад, квас, сигареты. Раз приперся, угощайся.

Да уж, интересный характер. Теперь я понимаю Лику. Не думаю, что с девушкой он был более обходительным — не тот типаж. Странно только, что Василёк посчитал его профи.

Всё-таки взял себе бутылку с тархуном.

— Слыхал, что сваливать собираешься. Нахера?

— Засиделся здесь, — я прислушался. Из-за двери доносились приглушенные голоса Зевса и Лики.

— А че, в других местах лучше? — спросил он с нескрываемой издевкой.

— Дело у меня.

— Важный какой. Ладно. Оставшиеся две ячейки забивай атакующими. Одну сам придумай. Огонь, тьма, кислота — похер. Главное: чем мощнее, тем лучше. Только сам в себя не попади, а то были у нас такие полудурки, которые кинули в зомби склянку со шрапнелью. Ну их и прошило. То, что в голову попало, не страшно. Мозгов всё равно нет. Но вот в горло — это да. Важная штука. Через неё жратва проходит. Вторая — свет.

— Для чего он? — я никак не реагировал на его манеру общения.

— Ну прыгнешь ты в какую-нибудь жопу. Привяжешь свою афку, а тут призрак на тебя нападет. И че делать будешь? Урона ты ему не нанесешь. На огонь, молнии и мороз ему похер. И всё. Будешь дохнуть раз за разом, пока из тебя все предметы не выпадут. А свет, хоть это и не прописано, уничтожает нематериальных уё**ов. Понял?

Я вспомнил старый рассказ Альтаира. События происходили в самые первые дни Игры: до того, как армейцы сбежали из погибающей Москвы. В военной части появился моб, который убивал всех, до кого мог добраться. Монстр, хоть и двигался относительно медленно, но не воспринимал никаких атаки и кошмарил территорию до тех пор, пока не начались новые сутки. Грубер прав: такой отвар стоит иметь если и не под рукой, то хотя бы присмотреть на аукционе, чтобы в случае нужды моментально купить его и использовать.

— Да.

— Х*й на. Теперь артефакты. Первое — порталы. На аукционе ты их не купишь. Нужны работы крафтеров. Строишь сеть, чтобы смог быстро перемещаться. Иногда помогает сбежать, если за яйца схватят. Второе — скрыт. Всякие сферы, делающие тебя невидимым и неслышимым. Полезно, если хочешь куда-то пробраться или от кого-то спрятаться. Третье — блокираторы. Тут до меня слушок дошел, что в каждой школе есть защитные заклинания. Ты знал?

— Да. Это не слух, — подтвердил я.

— О, мля. Умный какой! Хорошо. Четвертое — обманки.

— Это какие?

— Да такие, что кидаешь под ноги, и появляешься второй ты. Иллюзия типа. Враг нихера не понимает, кто настоящий. Пятьдесят на пятьдесят, что сперва атакует не тебя, а двойника. А мобы так вообще сперва почему-то на него бросаются. Пятое — жратва, — он показал на батончик. — Если говоришь, что в опыте ты не ограничен, то запасайся на полную. В мире с хавчиком проблемы. Телепортнешься куда-нибудь, а еды там нет. И будешь лапу сосать. Хочешь лапу сосать?

— Ладно, если только лапу… — я усмехнулся.

— О, понимаешь! — оценил Грубер. — Вот и я о том же. Ща даже животных почти не осталось. Разве что рыбы дохера плавает, но её ещё поймать надо. Да, рыбеха расплодилась. Знал, что монстры могут захлебнуться? Они типа дышат, — его могучая грудь вздыбилась, будто показывая процесс дыхания.

— Не-а.

— А они могут. Появляется такая тварь в море-океане. У нас же почти вся планета водой залита, так что нам только шестая часть всех мобов достается. Тварь захлебывается, а рыба её съедает. Хочешь получить леща, который сожрал дохлятины? Особенно, если поест какое-нибудь исчадие бездны. От него вонища же на херову тучу метров.

— Привык уже.

— Это да… Шестое — любая усиливающая хрень. Всё, что угодно, работающее в пассивном режиме. Вон че мне попалось на аукционе, — он материализовал предмет, усиливающий слух. — Там что угодно может быть, но выцепить такое сложно. Всем самим надо. Считай, что это полноценная замена характеристикам. Я слышал, что у твоих друзей, — он потряс батончиком, — есть умельцы, которые псионические штуки делают. С ними на тебя никто нападать не будет, и авторитет поднимают, и делают из тебя прям праведного праведника.

— Видел такие.

— Молодец, раз видел. Седьмое — стационарки. Тебе особенно полезно. Перемещаешься и устанавливаешь артефакт, который в радиусе пары метров скрывает твою афку. Это чтобы его не видел никто посторонний. А то заинтересуется какой-нибудь индивид, засядет тебя караулить, а как ты возродишься, начнет тебя раз за разом убивать. Ну и посереет твоё имя в рейтинге.

— Так себе перспектива, — я ухмыльнулся. На такой случай у меня есть мнимое бессмертие: пять секунд неуязвимости после смерти.