— Благодарю вас.

Николь внимательно посмотрела на Сергея, потом коротко бросила:

— Что у вас, Илья?

— Пока что наш психолог не может подобраться к господину Кремеру, чтобы составить его психологический портрет. Он всячески избегает знакомств и новых контактов, его охраняют четыре частных детектива. По двое через день. Водитель тоже предоставлен охранным агентством, маршруты господина Марка Креймера и его контакты тут, думаю, что эта информация заинтересует господина Сергеева.

— Возможно. Тони?

— На наш запрос НАСА ответило, что этот метеорит в их каталогах не проходил как потенциально опасный. Он был зафиксирован, но по расчетам, должен бал сгореть в плотных слоях атмосферы. Один из экспертов предположил, что из-за того, что ядро метеорита было железным ему и удалось «проскочить» атмосферу. В любом случае, у них не было никаких оснований бить тревогу. Такие маленькие объекты астрономические обсерватории обычно не ведут. Хотя жаль, если бы удалось доказать, что информация об этом метеорите и его угрозе существовала, можно было бы подкрепить апелляцию новыми факторами. Кроме того, можно было поработать с жильцами пострадавших домов, и они бы обратились в суд с исками к господину Креймеру, на предмет того, что он не предупредил людей о возможной катастрофе, рисковал их жизнями для получения страховки и так далее.

— Насколько я помню, у метеоритов есть номера? — опять без спросу подал голос Сергеев.

— Несомненно. — Тони сохранял спокойствие. Этот жгучий брюнет, скорее всего, уроженец итальянского юга, не слишком высокий, но привлекательный, говорит быстро, думает еще быстрее. Оригинал. Опасный соперник, хороший помощник. Даже слишком хороший. Какой же надо быть самоуверенной особой, чтобы держать такого кадра в своей команде?

— Надо поднимать информацию за три-четыре года, может быть, в каком-то журнале, или на конференции астрономов, проскочила такая информация об этом метеорите? Поискать надо. Кроме того, стоит проявить интерес не только к обсерваториям бывшего СССР, типа Пулковской или Бюрокана, стоит прошерстить среди астрономов-любителей. У этих гаврошей, с их несовершенными приборами, времени и охоты следить за подобным гостем могло быть.

— Вы представляете, какой объем работы надо сделать? — Николь выпрямилась в кресле и стала что-то прикидывать в уме.

— Представляю.

— Для работы по журналам и материалам конференций люди будут. Есть группа поддержки, но кто будет заниматься работой с астрономами?

— Думаю, вам надо найти человека, который сам является астрономом и хочет подзаработать. Намекаю: на территории бывшего СССР астрономы получают мизерную зарплату.

— Принято.

Николь еще мгновение подумала, потом обратилась к Марку Садальскому, американцу польского происхождения, который остался единственным незадействованным докладчиком.

— Марк, у нас есть что-то новое по личному делу господина Креймера?

— К сожалению, ничего нового.

— Следовательно, кроме вот этого листика, у вас нет ничего? — Сергеев поднял над головой хорошо знакомый всем присутствующим листик из досье с личными данными столь драгоценного клиента.

— Это все, Сергей, — ответила за Марка Николь. — Мы не могли собрать столько фактов, сколько бы хотелось для полноценного анализа, но наши сотрудники работают над тем, чтобы уточнить детали его пребывания в Израиле, Америке, в Европе.

— В таком случае, добавьте туда несколько фактов, в городе Погребище, что в Винницкой области и совсем недалеко от Умани, где родился Марк Кремер, живет двоюродная тетка Марка, Лиза Хаимзон. Фамилия по мужу. В девичестве Шейман. Работала библиотекарем. Библиотекари любят поговорить. Это факт.

— Интересный факт, — сумела выдавить из себя Николь.

— Это еще не все. В Австралии, в городе Сиднее, если я не ошибаюсь, это столица? Так вот, там живет троюродная бабушка Марка, Фаня Кремер. Она приезжала в этом году в город Умань, на могилы родителей. Выехала еще в советские времена в Израиль, но сумела оказаться в Австралии. Работала там врачом. Сейчас на пенсии. У меня пока что все.

— Благодарю вас, Сергей, за эту ценную информацию. Все свободны, а вы, господин Сергеев, останьтесь.

Тут Сергей вспомнил коронную фразу старины Мюллера: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». И прибалдел. Как в мире все повторяемо!

Глава одиннадцатая

Собака, пущенная по следу

— Кофе?

— Благодарю вас, лучше чай.

— Черный, с лимоном, в стакане?

— И обязательно с подстаканником.

— Что?

— Простите, Николь, у нас в поездах к стакану идет металлический подстаканник с ручкой, чтобы не обжечься. Давайте, не будем демонстрировать друг другу знание социальных штампов, договорились?

— Согласна.

Николь нажала кнопку интеркома и прошептала заказ. Марта принесла чашечку кофе и большую красную чашку чая, долька лимона лежала рядом вместе с кусочками сахара и таблетками сахарозаменителя. Сергей благодарно принял чашку, бросил три таблетки заменителя, посмотрел на Николь, которая пила кофе вообще без сахара, немного поморщился, хотя, вероятнее всего, марта уже бросила определенное число таблеток в чашку начальницы. Могла ее выдрессировать за это время. А то, что Николь жесткий дрессировщик, Сергеев убедился лично.