– Может, все-таки подвезешь? Как-то ветрено на улице, – снова спрашиваю мужа, заметив, как он кладет в карман ключи от машины.

– Лида, я опаздываю. Не надо было мыть с утра волосы, успела бы. Оденьтесь потеплей, – поцеловав нас обеих, будто похлопав «по-братски» по плечу, уходит, а я понимаю, что все мои попытки собраться быстрей и успеть, можно сунуть коту, под одно место.

– Твоя мама копуша, или не во мне дело? – задаю вопрос дочке, и она улыбается. – Ладно, где наш супермобиль?

Поднимаю ее и щекочу губами шею, которую она тут же умело прячет, закатываясь от смеха.

Вытаскиваем велосипед на улицу с удобной ручкой для родителей, чтобы контролировать езду и спешим в поликлинику, которая благо находится в конце улицы.

Прием проходит быстро, и мы торопимся в обратную сторону, где расположен садик.

Из-за поднявшегося ветра мои руки замерзли, но дочке я одела тонкие перчатки.

Переодеваю ее в садике и оставляю с воспитательницей.

– Пока, крошка моя, увидимся вечером, – она радостно обнимает и целует в ответ.

Смотрю. как она скрывается за дверями и ухожу.

Добираюсь на работу небыстро. Утренние пробки уже вовсю атакуют, и я жалею, что не поехала на метро.

Сотый раз злюсь на Влада и надеюсь, что Лера не заболеет после такой «прогулки», но когда поднимаюсь в офис, все мои прежние мысли исчезают, когда передо мной предстает мой непосредственный начальник в приемной, где располагается рабочий стол ассистента. То есть меня.

Тот, с кем я вчера изменила своему мужу.

– Доброе утро, Лев Викторович, – принимаю непринужденный вид и прохожу к шкафу, чтобы повесить свою куртку в него и незаметно выдохнуть.

– Доброе утро? – выдает свое удивление. – Скоро обед, Лида, – подытоживает мое опоздание.

– Вы удивлены? – разворачиваюсь, закрыв створки. – Я вчера вас предупредила о своем опоздании. Прием у педиатра.

– Ах да, – делает вид, что вспоминает. – Просто это было после того, как я забронировал номер в отеле, куда мы с тобой поехали.

Я краснею от кончиков волос до пальцев ног. Внутри громыхает сердце и оглушает.

– Прекратите, – шикаю на него.

– В чем дело? – ступает ко мне, когда я протискиваюсь ближе к столу мимо него.

Он перехватывает меня поперек живота и притягивает к себе плотно.

Его действия грубые, и это… сильно волнует мои низменные желания. Как и в первый раз, когда он допустил что-то подобное в мою сторону. А поняв, как на меня действует это все, не останавливался.

В итоге это привело нас в тот самый номер, но я не уверена, что хочу продолжать.

То удовольствие, которое я получила вчера, легло на мои плечи огромной ношей. Я думала, что все будет легко и просто. Я была в это просто уверена. Но когда сказала ему перед уходом, что это больше не повторится, и ступила за дверь номера, меня убило чувство вины. К этому я не была готова.

– Я уже сказала, что это было один раз, – убираю его руки, которые тут же возвращаются обратно. – Я замужем и…

– Я в курсе твоего семейного положения и уже говорил о том, что ты мне нравишься Лида. Ты решила, что я шутил? – он разворачивает меня к себе и смотрит серьезно.

– Послушай, это не шутки. Я оступилась, но даже с учетом всего, я не планировала что-то постоянное. Я просто… – но договорить не смогла, потому что не знала, как обозначить то, что натворила.

Порыв? Усталость? Желание узнать каково это – быть той, которую хотят так сильно? Вспомнить это вожделение.

За дверью слышатся многочисленные шаги, и он отходит, но глаз от меня не отводит, пока я сползаю со стола и поправляю узкую офисную юбку.

– Мы поговорим об этом в обеденный перерыв. Не думай, что я так просто тебя отпущу.

– Прекрати делать вид, что мы не обсуждали это.

– Это было до того, как нам обоим понравилось.

– Хватит, я сказала… – не успеваю договорить, как в приемную врывается второй руководитель.

– Лев, посмотри… Лида здравствуй, – здоровается и кивает.

– Добрый день, Анатолий Александрович.

– Документы на столе. Заведи на них отдельные файлы по номерам к обеду и принеси нам два кофе, – отдает указание Лев и скрывается в кабинете.

Не нахожу себе места. Не могу спокойно думать. Меня переполняет жуткая тревога. Мне кажется, что я в принципе утрачиваю способность анализировать. Не могу эту ситуацию разрулить. Все запутано.

Поздно проклинать саму себя и жалеть. Я шла туда, осознавая все, но сейчас не могу даже мысли сформулировать.