Шрифт:
– Зачем на кладбище?
– Чтобы платок Наташин на могилу бросить.
– Слушайте, девушки, вы случайно не того? Умом не тронулись?
– Пока нет, но Наташа, похоже, уже на грани. Она неделю по ночам не спит.
– Так, а теперь подробнее про этот заговор. Говорите четко и ясно, кто, когда, за что и для чего.
Наташа только открыла рот, чтобы ответить, как Ира, привыкшая к манере общения родственника, уже отчеканила:
– Гражданская жена ее жениха Марина; неделю назад; за то, что Саша на Наташе жениться хотел; для того чтобы Наташа умерла и их счастью не мешала. Бывает же такое: они с Сашей пожениться собирались, а тут эта Марина неожиданно у него поселилась, Наташин номер в телефоне у Саши заблокировала, из друзей во «ВКонтакте» и в других соцсетях Наташу удалила, еще и заговор на смерть сделала.
– Подожди, не тарахти. А сам Саша что говорит?
– В заговор не верит, но Марину оправдывает. А Наташа белый платок три дня носит, сегодня срок истекает и в полночь на кладбище надо. Дед, пойдем, а?
Николай Иванович помолчал и повернулся к Наташе.
– Что, вы вправду с ним пожениться собирались?
– Да, в тот день кольцо должны были купить. Я сама выбирала. Только он не пришел.
– А красивое кольцо-то?
– Да, очень.
– Дорогое?
– Двадцать тысяч.
Николай Иванович вышел в соседнюю комнату, долго стучал и шуршал чем-то за дверью, потом вернулся и протянул Наташе сложенные купюры.
– Езжай за кольцом.
– Как?
– Так. Купи кольцо и возвращайся с ним сюда. На кладбище мы не пойдем. Я знаю, как заговор с тебя снять. Ну, чего стоишь?
– Спасибо! Я сразу верну! У меня на свадьбу деньги отложены.
– Не суетись. Когда сможешь – вернешь. А для тебя, Ира, тоже задание есть: будешь праздничный стол готовить. Вот тебе на расходы. Сейчас список продуктов составим.
Когда Наташа вернулась, прижимая к груди пакетик с заветной коробочкой, стол уже был накрыт и притягивал взгляд продуктовым изобилием. Около каждого прибора блестели хрустальными гранями фужеры и стопочки.
Девушки приготовились сесть за стол, но Николай Иванович их остановил:
– Рано. Сначала подготовительную работу провести нужно. Доставай телефон, Наташа. Откуда, говоришь, тебя из друзей удалили? Вот теперь из всех этих мест Александра убирай и номер его блокируй.
Наташа выполнила указание старого полковника, без сожаления разорвав последние непрочные ниточки, связывавшие ее с неверным возлюбленным. Николай Иванович удовлетворенно кивнул, плеснул на самое дно стопочек пахучего французского коньяка и скорбным голосом произнес:
– Сегодня в социальных сетях и виртуальном пространстве скоропостижно скончался Александр Синцов. Почтим его память, но вставать не будем.
Ирина хмыкнула, а по исхудавшему лицу Наташи медленно покатилась одинокая слеза. Николай Иванович снова налил всем немного коньяка:
– Не плачь, слезами горю не поможешь. В связи с виртуальной кончиной Александра Синцова объявляю Наталью Белянскую его вдовой. Надевай кольцо, Наташа! Носи и помни, что не всем людям доверять можно.
Потом Николай Иванович подвинул к себе бутылку шампанского и провозгласил:
– В связи с вышеизложенным заговор на смерть Натальи Белянской будем считать недействительным. Заговариваю тебя, Наташа, на жизнь – радостную и счастливую!
Пробка звонко ударила в потолок, возвещая начало новой жизни. Наташа уплетала пироги и салаты и украдкой поглядывала на левую руку, где маленький бриллиант во «вдовьем» кольце вспыхивал разноцветными искорками. Голова у нее кружилась от шампанского или от какого-то нового, незнакомого чувства, которое трудно выразить словами.
Зато Наташа уже не боялась ночи и в первый раз за эту неделю спокойно проспала до утра.
Проверка
В пятницу Лариса Витальевна шла на работу в плохом настроении. Никак не могла забыть о странном разговоре с подругой. Вчера, после обеденного перерыва, Нина забежала к ней с таинственным и важным видом. Она строго окинула взглядом комнату и решительно заявила: «А ну, девчонки, погуляйте пять минут, нам с Ларисой Витальевной пошептаться надо». Молодые сотрудницы засмеялись, защебетали, пестрой стайкой радостно вспорхнули со стульев и скрылись в коридоре.
Нина удобно устроилась в кресле напротив и строго посмотрела на Ларису Витальевну.
– Ну давай!
– Чего давать? – удивилась Лариса Витальевна.
– Колись про своего!
– Не поняла. Чего ты хочешь?
– Ну рассказывай!
– Да что рассказывать?
– А что, нечего рассказать? Может, и не было ничего? Ты мне лапшу на уши не вешай! Я тебя сто лет знаю, Ларка! Врать ты не умеешь!
– Так, Нина, давай еще раз. Что я должна тебе рассказать?
Нина с обидой смотрела на подругу и молчала.
– Нина! Ну ты чего?
– Ничего. Не хочешь – не надо.