Без сомнения, кто-то из Рыцарей поспешил с тобой поделиться новостями. Впрочем, ты права. Мужчины часто узнают важные новости первыми, и очень хорошо, если сообщают их тому, кому нужно. Но кое-чего ты не знаешь. Я переношу главную резиденцию ордена в столицу Арции. В Мунте больше не будет бланкиссимы, но это - мое дело. А твое - новая королева, наперсницей которой ты будешь.

Мария чуть шире раскрыла глаза, что у нее означало удивление, и Анастазия сочла уместным пояснить:

– Пьер Тартю скоро женится на дочери Филиппа Тагэре и Элеоноры Вилльо. Королевская шлюха и ее выводок оказали ублюдку услугу, а женитьба была частью сговора.

– Но Ее Иносенсия знает, - только многолетняя дрессировка позволила девушке выглядеть равнодушной, - что брак Филиппа Четвертого признан незаконным.

– Об этом забудут. Ублюдок возьмет в жены девицу, отмеченную кошачьей лапой. Два сапога пара. Тартю полагает, что это сделает его трон крепче, особенно если уничтожить принятую Генеральными Штатами и Советом Нобилей нотацию о вступлении на престол Александра Тагэре.

– Тогда королем становится не Пьер, а брат его жены, хотя он несовершеннолетний...

– Вот потому я тебя и выбрала из всех, - довольно улыбнулась Анастазия, - Пьер не самый умный человек, но и глупцом его не назовешь. За три года он успеет "позаботиться" о братьях супруги, но это его дело. Ты станешь наперсницей молодой королевы. Слушай, сочувствуй и запоминай. Не думаю, что ее общество будет тебе приятно. То, что я знаю о семействе Вилльо, заставляет преклоняться перед долготерпением горбуна.

2895 год от В.И.

23-й день месяца Собаки

АРЦИЯ. МУНТ

Граф Мо с усмешкой смотрел на сестру. Элеонора выросла потрясающей красавицей и непробиваемой дурой, что отчасти скрадывалось добрым нравом и покладистостью. Лучшей жены для Тартю не придумать, равно как и худшего мужа для сестрицы. Королева из нее никакая, но сидеть на троне и потрясать воображение иноземных послов Нора сможет, а говорить Пьер ей, надо полагать, не позволит. В этом крысеныше много такого, о чем вряд ли родная мать знает. Базиль с усмешкой поклонился.

– Матушка, сестрица, я готов сопровождать вас.

Бывшая королева, разряженная, как в лучшие времена, церемонно протянула сыну руку. Она была в восторге от совершенной сделки и готовилась занять почетное место тещи Его Величества. На красивом личике Норы читался естественный для девушки интерес к венценосному жениху. Пьера Тартю она еще не видела, и граф Мо искренне посочувствовал сестре. Конечно, сердце женщины - вещь малопонятная, но Тартю вряд ли может вдохновить девичьи грезы. Нельзя сказать, что Базиль так уж сильно любил единоутробных братьев и сестер, но представить Нору в постели с этой вонючкой было унизительно. Хорошо, хоть она ни в кого не влюблена.

– Не скрою, сестрица, ты прелестна. Боюсь, про твоего суженого такого не скажешь.

– Базиль!

– Что "Базиль"?

Пусть знает, кого увидит, а то расплачется еще или рожицу скорчит, а Тартю такого не любит.

– Дочь моя, Базиль шутит. Ваш будущий супруг, по крайней мере, не горбун.

– Матушка, вы великолепны. В таком случае у жениха масса достоинств. Он не только не горбун, он не кривой, не хромой, у него, видимо, нет хвоста, и он не чернокожий.

– Ты становишься невозможным.

– Разве?
– поднял бровь младший из Гризье.
– В Арции нашу семейку полагают невозможной уже лет двадцать. Я в сравнении с дядюшками и Аганном - щеночек.

– Ты неблагодарная дрянь, - холодно сказала мать, - кем бы ты был, если б не был моим сыном?

– Не знаю, - пожал плечами Базиль, - но "пуделем" бы не был, это точно. После коронации и свадьбы я уеду.

– Это лучшее, что ты можешь сделать. Я хочу, чтобы ты взял с собой Филиппа.

– Матушка боится, что ее сын убьет ее зятя? А она не боится, что я ему помогу?

– Твои шутки перешли всякие границы.

– Как говаривал в юности нынешний герцог Оргонды, а есть ли границы, которые уже не переступило наше милое семейство? Хорошо, я заберу Филиппа в Аганн и уговорю его не делать глупостей, а не удастся - посажу на цепь. Плетью обуха не перешибешь. Так мы едем?

– Базиль, - пискнула Элеонора, - а разве Пьер такой уж противный? Дядю Александра я видела, он был ничего, а матушка вот сказала, что Пьер лучше.

– Нора, - прикрикнула Элеонора Вилльо, - ты не должна вспоминать при ком бы то ни было о брате твоего отца, и особенно о наших планах! Поняла?

– Поняла, но...

– Никаких "но", сестричка, - серьезно сказал Базиль, - время шуток кончилось. Это даже я понимаю. Забудь об Александре, это лучшее, что ты можешь сделать, а Пьер... Внешне он просто никакой. Больше на лакея похож или на лавочника, чем на нобиля. У него, как у всех Лумэнов, слабый желудок и скверный характер. Но он умный и, сдается мне, хитрый и жестокий. Недаром его пригрел Паук, а потом и Жоселин. Так что готовься слушаться и молчать, а если будет противно, закрывай глаза.