– Вряд ли, – вслух ответил на свой вопрос Читающий Вероятности. – Вряд ли. У него есть девочка из Ключевого Мира, – улыбка исчезла, – и, наверное, ему сейчас плевать на всё.

Да… В этой истории было всё то, за что ган Рохбен презирал Видящих. Освобождали дорогу, а Ключевой Мир из вида упустили.

Девочка из Ключевого Мира… – он дважды нырял в вероятности, в попытках разобраться с тем, что изменилось в будущем, пытаясь понять почему он не видел её раньше. Выводы были неутешительными.

«Ещё одна проверка сегодня вечером, – сказал себе Читающий Вероятности, поднимаясь по вытертым десятками поколениям школьников ступеням, – и я… расскажу гану всё как есть. Прости, девочка».

– И ты прости… – вопреки его воле, губы сами с собой прошептали обращение к той, что уже давным-давно была мертва.

2. Волна забытых воспоминаний накрыла Читающего Вероятности, когда он зашёл в кабинет директора школы.

Жирный, трясущийся от страха боров – сотня с небольшим килограммов жира, запретных желаний, самодовольства и дурости.

Почти также выглядел Говорящий с Буквами, которому будущего ткача отдали… зачем же кривить душой – продали за бесценок его родители… давным-давно, в никому ненужной мире, в забытом всеми городе Рангад-Рэ’мхи, стоящем на холмах Груудхи.

Говорящий с Буквами всерьёз относился к своему делу и делал всё, чтобы вырастить из маленького мальчика придворного счетовода – бил его, морил голодом, оставлял на нежной белой коже метки наказаний – проще говоря, прижигал о тело проштрафившегося ученика ароматические палочки.

Ароматические палочки были и в этом кабинете, и Читающий Вероятности с трудом удерживался от желания схватить одну из них и воткнуть борову в глаз… или в ухо… а ещё лучше в непрестанно работающий язык.

Боров говорил без остановки, и мелькнувшая вместе с воспоминаниями надежда вспомнить своё имя таяла от высоких звуков наполненного ужасом голоса.

…Он давным-давно собирался изгнать Северена из своей школы, и даже более того, сообщить о нём куда следует, а может и самому разобраться с учителем, чьё поведения так часто было совершенно неподобающим, вызывающим, а порой откровенно дерзким. Однако некие люди в Муниципалитете просили за Северена и даже более того, делали вполне конкретные намёки на то, что произойдёт с ним, директором, если он уберёт странного учителя из своей школы…

Читающий Вероятности улыбнулся, а затем с трудом удержался от смеха, почувствовав, как воздух кабинета наполнился запахом мочи.

Директор был готов попрощаться с жизнью. Нелюбимый им учитель вызвал гнев Мастерской, гнев одного из Мастеров. Испугавшись своего начальства, он позабыл – кому на самом деле, принадлежит весь Город, кому, на самом деле, принадлежит он сам.

Почему-то слова о доброжелателях Северена неприятно укололи Читающего Вероятности.

«А что ты хотел? Он задаёт вопросы, за которые обычно лишают жизни. Если бы его не защищал кто-то – какой-нибудь чиновник, достаточно смелый, чтобы пойти на такое, Северен давным-давно перестал бы существовать. Какое ему дело, в конце концов!»

Он пришёл сюда, чтобы проверить безумную мысль, мелькнувшую в его голове. Так же как до этого он посетил городскую библиотеку и даже Зал Записи Новых Имён.

Разумеется, и там и там он нашёл упоминания о Северене.

Художник существовал. Не был иллюзией, выдумкой, химерой больного мозга.

Читающий Вероятности поджал губы – последняя проверка. Самая последняя.

– Молчать, – лениво прикрикнул он на борова. Тот трясся, как желе. «Интересно всё же, как будет пахнуть желе, в которое воткнули ароматическую палочку?». – Ты всё делаешь правильно. Северен – неприкасаемый. Он – лучшее, что есть в этой школе. Ему можно всё. Понял? – злая улыбка появилась на лице Читающего Вероятности. – ВСЁ. Даже если он захочет забрать твоих жён, у тебя же есть жёны? ты лично отведёшь их к нему. А если он захочет…. «воткнуть тебе в глаз ароматическую палочку…» … неважно…

Взгляд сам с собой опустился на правый рукав мантии, туда, где, при желании, можно было представить тонкую кисть, испещрённую десятками маленьких шрамов от ожогов.

«Последняя проверка».

– Незаметно проведи меня к его кабинету! – велел Читающий Вероятности.

Желе принялось выкарабкиваться из своего кресла. Запах мочи усилился.

В школьных коридорах – скорее больше похожих на чуть облагороженные пещеры – вновь привет от забытых жителей мира Мардью, было пусто и сумрачно.«Иногда с тоской вспоминаешь те миры, в которых магия слаба, – подумал Читающий Вероятности, напрягая глаза в полумраке. – В конце концов, электричество – великое изобретение, к сожалению, совершенно не совместимое с магией и энергией Междумирья».

Когда-то он всерьёз работал над этим вопросом, но потом сдался… или ему попросту надоело биться о стену… а может так получилось, что он отправился в тот мир… – этого Читающий Вероятности не помнил.

Да и зачем Городу электричество, если на то пошло?

Затем же – зачем и эта школа, и другие, подобные ей, и библиотеки, и законы, защищающие горожан от ткачей, – ответил он себе и поморщился. Культя заныла.

«Хорошо же ты жил раньше! Как хорошо! Честно и благородно, следуя словам твоего друга-художника. А знаешь, почему они всегда тебе так ранят? Что, неужели ещё не догадался? Ведь дело не в том мире, о котором ты пытаешься забыть. Точнее не только в нём. Столетиями уничтожать и перекраивать чужие миры, лишая судьбы миллиарды живых существ и при этом строить из себя этакого защитника сирых и убогих… Что может быть лицемернее, циничнее и глупее?!»