Да, Синий действительно занимает в агентстве высокое положение. Они с Роби уже работали вместе и прежде. Уилл доверяет Синему куда больше, чем большинству здешних сотрудников. Список людей, которым он доверяет, весьма краток.

— Джессика Рил? — переспросил Роби.

Синий кивнул.

— Это точно?

— Джейкобс был ее контролером. Он выполнял задание вместе с Рил. Но вместо мишени пулю получил как раз Джейкобс. Впоследствии мы установили, что Рил к мишени даже не приближалась. Организовала видимость.

— Но зачем убивать Джейкобса?

— Это нам неизвестно. Зато известно, что Рил скрылась, покинув зону видимости.

— У вас есть доказательства, что Джейкобса убила она? Может, она мертва, а это сделал кто-то другой.

— Нет. Прямо перед тем, как Джейкобс поймал пулю, на линии связи с ним был голос Рил. Джейкобс даже не догадывался, в какой точке мира она находится. Будь она за тысячу футов или за тысячу миль от него, голос звучал бы совершенно одинаково. — Синий помолчал. — Мы провели анализ траектории выстрела. Рил сделала выстрел на поражение из старого городского особняка дальше по улице от дома, где работал Джейкобс.

— А пуленепробиваемых стекол не было?

— Теперь будут. Но жалюзи были закрыты, а здание защищено против электронного наблюдения. Чтобы добиться такого попадания, стрелок должен был в точности знать планировку кабинета Джейкобса, потому что в противном случае это был бы выстрел наугад.

— В особняке есть улики?

— Вообще-то нет. Если Рил там и была, она замела следы.

«Ну да, могло ли быть иначе, — подумал Роби. — Нас натренировали именно так и поступать, когда есть шанс».

Синий постучал пальцем по столу чуть ли не в такт с дождевыми каплями.

— Вы знакомы с Рил?

Роби кивнул. Зная, что этот вопрос прозвучит непременно, он удивлялся лишь, что тот так запоздал.

— Вместе поднимались по служебной лестнице, так сказать. Раньше выполнили парочку заданий вместе.

— И что вы думаете об этой женщине?

— Не очень разговорчива, что меня устраивало, поскольку и я не болтун. Делала свое дело, и делала хорошо. Я никогда не напрягался, когда она прикрывала мне спину. Всегда считал, что она станет первоклассным работником.

— Она и была — до этого момента, — заметил Синий. — По-прежнему единственная женщина среди исполнителей.

— У нас пол ничего не значит, — отозвался Роби. — Если только умеешь стрелять под давлением. Если только справляешься с работой.

— Что еще?

— Мы никогда не говорили ни о чем личном. Переживания были не из тех, что сплачивают. Мы же не в армии служили. Знали, что работать вместе нам недолго.

— И давно это было?

— Последнее задание — порядком. Больше десяти лет назад.

— Вы когда-нибудь сомневались в ее патриотизме?

— Ни разу об этом не задумывался. Думал, раз она зашла настолько далеко, вопрос о ее лояльности решен.

Синий задумчиво кивнул.

— Так зачем я здесь? — осведомился Роби. — Просто для сбора сведений о Рил от людей, знакомых с ней? Надеюсь, вы найдете и других, знающих ее получше моего.

— Не только поэтому, — возразил Синий.

Ручка двери повернулась, и в комнату вошел еще один человек.

Синий находится у вершины пищевой пирамиды агентства. А вошедший расположен еще выше. Его Роби по цвету не назвал бы.

Джим Гелдер здесь человек номер два. Его босс — директор центральной разведки — свидетельствует перед Конгрессом, ходит на все официальные балы, поет и пляшет под музыку округа Колумбия и выколачивает бюджетные доллары. Гелдер же занят всем остальным, то есть, по сути, руководит конторой — ну, по меньшей мере, частью дел, связанной с секретными операциями, которую многие полагают наиболее важной.

Хотя ему еще не стукнуло и пятидесяти, выглядит он старше. Некогда был подтянутым, но теперь округлился в талии. Волосы стремительно редеют, лицо навечно обгорело и обветрилось — в порядке вещей для человека, начинавшего службу на флоте, где избыток ветра, солнца и соли — факторы профессионального риска. Ростом с Роби, но выглядит еще крупнее.

Он бросил взгляд на Синего, и тот почтительно кивнул.

Рухнув в кресло напротив Роби, Гелдер откинулся на спинку, расстегнул пиджак своего на удивление дешевого костюма, провел ладонью по седеющим волосам, кашлянул и спросил:

— Вас ввели в курс?

— По большей части, — подтвердил Роби.

Хотя до сих пор он аудиенции Гелдера не удостаивался, робости Уилл не чувствовал, только любопытство. Он никогда и ни перед кем не робел, если только визави не держал его на мушке. А такого почти никогда не случалось.