— Мой брат знает эти места так же хорошо, как и я, — дипломатично начал он, — там надо по нескольку дней обходиться очень малым количеством воды, выдержат ли наши лошади такое испытание?

— Но сейчас нет засухи. Я уверен: мы найдем воду, — возразил я.

— Льяно-Эстакадо — плоскогорье, а не пустыня, там ветер каждую травинку и лужицу сушит быстрее, чем в рыхлых песках.

— Но там есть кактусовые заросли, а стебли кактусов могут и накормить, и напоить наших лошадей.

— Мой брат прав. Это растение содержит очень много воды. Я не подумал об этом. Но у меня есть другое опасение: правильно ли мы делаем, что едем прямо в Альбукерке? Мой брат до конца уверен, что Юдит сказала правду?

— Да.

— Хорошо. Пусть она не солгала, но разве Мелтон не может задержаться где-нибудь в пути?

— Я не исключаю такой возможности.

— Когда они встретятся, Юдит, конечно, скажет ему, что мы здесь, выслеживаем его и что она сообщила тебе о том, куда направляется. И они изменят свои планы.

— Для того чтобы все произошло как ты говоришь, необходимо, чтобы какая-то случайность задержала Джонатана в пути!

— Нет. Думаю, что он сам может прийти к мысли о том, чтобы задержаться и подождать Юдит.

— Но это бы означало для него напрасную трату времени!

— Вовсе нет. Ему все равно, ждать ли ее в Альбукерке или где-то по дороге. По дороге ему даже удобнее, там его никто не знает.

— Хм! Не могу возразить тебе ничего серьезного, но у меня такое предчувствие, что Мелтон в Альбукерке.

— Я знаю, что внутренний голос моего брата редко ошибается. Но сейчас я прошу его довериться не предчувствию, а вслушаться в голос разума.

— Поскольку так считает сам Виннету, я повинуюсь и перестаю возражать, — покончил я с этим спором. — Итак, мы едем за Юдит!

В Хенриетте мы закупили еще провианта, чтобы пополнить наши слегка истощившиеся запасы, и покинули это место, выбрав западное направление, чтобы выйти на один из притоков Ред-Ривер [743] .

Оттуда дорога поворачивала на север, к южному рукаву реки, куда мы и прибыли к полудню следующего дня. В этом месте находился брод, со смешным названием Сухое Ухо. Это название брод получил, вероятно, за то, что река здесь была хотя и довольно широкой, но мелкой, и наездник мог перебраться на другой берег, не замочив ни одного волоса на голове, исключая, конечно, пору паводка.

Мы дали лошадям немного отдохнуть на одном из многочисленных здесь пастбищ и неожиданно увидели следы экипажа, который мы преследовали. Однако они, к нашему удивлению, вели на северо-запад, к северному рукаву реки [744] . Все источники воды лежали южнее этого рукава, и, значит, нам довольно длительное время придется обходиться без воды, не говоря уже о лошадях. Но что было делать? И мы, напоив как следует лошадей и взяв хорошие запасы воды, тронулись в путь.

Самым рациональным в этом направлении был путь через Радзимс и Форт-Эллиот [745] , но Джонатан Мелтон решил, видно, обходить стороной все обжитые места.

Я уже говорил, что Юдит опережала нас на целых восемь часов пути, и нам не только не удавалось сократить этот разрыв, но он еще и увеличивался за счет того, что Юдит все время меняла лошадей.

Растительность, которую мы встречали, проезжая через сеть протоков Ред-Ривер, становилась все более редкой и скудной и наконец исчезла совсем. Прерии постепенно сменились пустыней. Сначала мы ехали по пескам, потом почва стала каменистой — пошло плоскогорье. Земля на нем была такая сухая, растрескавшаяся и жесткая, что прочитать следы было почти невозможно. Но мы каким-то чудом, а этим чудом была прежде всего интуиция Виннету, их находили. Но сил это отнимало немало. К счастью, когда уже и мы сами, и наши лошади были совершенно вымотаны, нам встретился оазис, в котором была вода. Ее цвет, вообще-то, не внушал особого доверия, но выбирать нам было не из чего, и мы напились этой воды и напоили лошадей.

Вода взбодрила нас, и мы вновь обнаружили потерянный было след, к счастью, теперь он тянулся снова по песку, ведь мы потеряли из-за поисков то и дело обрывающихся следов уже целый день пути. А всего, таким образом, нас разделяли уже два дня пути. Только мы обрадовались, что борозды от колес экипажа пошли по песку, как стал сказываться этот разрыв в два дня: след заносило, и местами так, что он становился совсем не виден.

— Проклятье! — потерял терпение Эмери. — Если так будет продолжаться, мы никогда не догоним эту красотку!

— По крайней мере, до Альбукерке уж точно! — ответил я.

— Пожалуй, ты был прав, когда предлагал ехать сразу туда, — со вздохом сказал, обращаясь ко мне, Эмери.

— Благодарю, — ответил я. — Но это признание, к сожалению, запоздало, мы уже не можем ничего изменить.

— Если бы решение ехать сразу в Альбукерке было верным, Виннету ни за что не стал бы говорить что-то против него, — вмешался апач. — Джонатан Мелтон сейчас уже где-нибудь поджидает Юдит, и мы еще наверстаем упущенное.