И немудрено: завершалось, катастрофически для рейха, сражение на Волге. Кое-кто из немцев знал английский, и потому содержание радиопередач союзников перестало быть тайной для всех. Ситуация на советском фронте была удручающей, и отчетливее других это понимал Риттер, самый старший и опытный из них. Понимал и не мог не делиться своими тревогами с теми, кто был ему особенно близок и симпатичен. С врачом Рудольфом Сенссе, например. На зимовке ведь меньше всего думаешь о гестаповских осведомителях. Однако как ошибается тот, кто полагает, будто в высоких широтах гестапо утрачивает бдительность! Нет, оно не дремлет и в условиях бесконечно долгой северной ночи! И самым "бодрствующим" на острове Сабине был молодой метеоролог с невыразительной внешностью и тихим приятным голосом.

Еще при первом их знакомстве в Тромсё, перед отплытием, Риттера поразило странное, как ему тогда показалось, решение командования назначить третьим метеорологом этого тихого молодого человека, путавшего барометр с термометром. На недоуменный вопрос Риттера синоптическое начальство ответило уклончиво, посоветовав ему не обращать на подобные странности внимания: "Он из другого ведомства. На зимовке всему обучится, вы ему поможете. Не вздумайте только муштровать его - у него свои заботы..."

"Тихий" по возрасту годился Риттеру в сыновья, но временами в нем проглядывала какая-то особая, сытая самоуверенность. С первых же дней пребывания в Гренландии он поставил себя так, что Риттеру волей-неволей пришлось считаться с ним как со своеобразным заместителем. "Тихий" стал вмешиваться во все дела, он ухитрялся поучать старшего метеоролога, или, как он значился в списках экспедиции, "научного руководителя группы" Готтфрида Вайса, давал медицинские советы доктору Секссе и нередко вынуждал достаточно упрямого и самолюбивого Риттера поступать против собственного желания и здравого смысла.

Какое-то время удавалось избегать прямых конфликтов, но однажды все-таки произошло столкновение. Риттер лежал на койке с книгой в руках. Чтение захватило его. Чувствовалось, что автор знает Арктику. Особенно приятно было, что в нескольких главах речь шла о столь милом сердцу лейтенанта Шпицбергене. В дверь постучали. Риттер не успел откликнуться, как в комнате появился "Тихий". Через мгновение книга оказалась в его руках. Медленно, нараспев он произнес длинную, явно "неарийскую" фамилию автора и резко, без улыбки, спросил:

– Ну и как, нравится?

Риттер вскипел:

– Во-первых, я не приглашал вас войти. Во-вторых, позвольте мне самому выбирать книги для чтения. А в-третьих, в-третьих, мы с вами находимся в Гренландии, и здесь командую Я! Я! Слышите?! Я!!!

Через полчаса смущенный радист доложил Риттеру, что господин третий метеоролог подал ему текст шифрованной радиограммы. Он, радист, заметил господину третьему метеорологу, что необходимо разрешение господина лейтенанта, но господин третий метеоролог сказал: "Хватит болтать, Гюнтер, и немедленно передайте это, иначе у вас будут серьезные неприятности". Он не мог ослушаться...

Сомнений больше не было - на зимовке находится официальный представитель гестапо, и, надо признать, он хорошо отрабатывает свой хлеб. Впрочем, разве сам он, Риттер, не отрабатывает свой хлеб? Про себя он может думать все, что ему заблагорассудится, никакие еженедельные промывки мозгов - политические занятия (плод творчества "Тихого") не убедят его в том, что черное - это белое и что дела Германии идут отлично. Можно беспокоиться за судьбу своих близких, бояться американских бомб, отгонять от себя мысль о встрече с датчанами, которых придется убивать (хотя, видит бог, он этого не желает). Можно мучиться угрызениями совести... Но при всем этом он, лейтенант Риттер, командир секретной гренландской базы, блестяще организовал дело!

Под его руководством создана и действует под носом у врага метеостанция вермахта, первая постоянная германская радиометеостанция в Гренландии. Позади темная зима, наступил, хотя и зверски холодный, но уже достаточно светлый март. Стало веселее на душе, можно понемногу начинать короткие прогулки по окрестностям. Его подчиненные славно работают, они заслужили небольшой отдых. Вот и сегодня он разрешит двум своим людям, штурману Гансу Рёттгеру и боцману Альфреду Претшу, прогуляться в гавань "Германии", за пять миль от базы. Пусть немного разомнутся, при случае поохотятся, заодно посмотрят, нет ли в окрестностях чужих следов.

Все хорошо, все хорошо... Сводки идут в штаб бесперебойно, трижды в день. Короткие сводки, всего несколько комбинаций цифр:

24876 55013 99845 33122 77600 00000 12424 38746 65938 - и тонет разорванный торпедой американский транспорт "Дорчестер" (3 часа 55 минут 3 февраля 1943 года, 150 миль от мыса Фарвель, южная Гренландия; из 904 человек погибло 605);

77396 77576 77465 24242 99787 88787 57684 30404 00001 - и гибнут один за другим шесть кораблей очередного союзного конвоя (между 6 и 10 марта 1943 года, Датский пролив; из 275 человек утонуло 199)...