– Доставай, – ответил я, и добавил, обращаясь к Павлу: – глаза не открывай. Хорошо? Нам так проще будет.

Сопровождающий молча кивнул.

Мы расслышали приближающийся звук двигателя. Кто-то спускался на дно карьера вслед за нами.

– Надо спешить, – сказал я.

Соня не ответила. Она вытянулась. Забралась на валун – с нашей стороны была парочка подходящих выступов. Потянулась.

Хорошо, что я стоял внизу. Сердце оказалось довольно тяжёлым.

Это была серебристая штуковина, здорово смахивающая на винтовку со странным толстым стволом, в котором не было отверстия.

– Что, уже можно открывать? – тревожно спросил Павел.

– Можно, – ответил я, продолжая разглядывать добычу.

Тем временем Соня спрыгнула с уступов.

– Похоже на оружие, – сказала она.

– А вот сейчас и проверим – оружие или нет, – ответил я.

В другое время и в других обстоятельствах Соня ни за что бы мне не дала это сделать. Риск слишком велик. Но в тех обстоятельствах нам терять было совершенно нечего.

Как раз в этот момент кто-то выпустил по нам очередь. Пули зашлёпали совсем рядом, буквально над нашими головами, ударяясь в податливую породу, из которой состоял валун.

Значит, они описали полукруг и почти зашли нам в тыл. Оставались мгновения: им нужно лишь чуть поправить прицел.

Я вскинул «винтовку». Упёр приклад в плечо. Поводил стволом в поисках нападающих. Я изо всех сил старался не нервничать – если в такой момент начать суетиться, точно потеряешь драгоценные мгновения. Тебя достанут раньше, чем сам успеешь произвести выстрел.

Я успел.

Камуфлированный внедорожник был всего на два уступа выше нас. Я даже разглядел пулемётчика. Прицелился настолько тщательно, насколько мог, и плавно нажал на штуковину, где у обычной винтовки находился бы спусковой крючок.

Поначалу мне показалось, что ничего не произошло. Никаких визуальных эффектов не было – совсем.

Но вот – внедорожник не отвернул от края спуска и свалился на нижний уровень.

Я втянул голову в плечи, ожидая взрыва. Но его не последовало. Наверно, автомобили взрываются сразу после падения только в фильмах.

Был просто грохот. Треск разрываемого металла. А потом двигатель заглох.

– Круто, – сказал Павел, с любопытством разглядывая сердце в моей руке, – первый раз вижу настоящее сердце заброшки так близко… это многое объясняет про вас, ребята.

Я хотел выйти из укрытия, но Павел меня остановил.

– Подожди чуток, – сказал он, – могут быть другие.

Я кивнул и снова вскинул «винтовку», внимательно оглядывая карьер и прислушиваясь.

Но всё было совершенно спокойно.

– Надо двигаться, – наконец, сказал я, – тут мы как в ловушке.

– Согласен, – кивнул Павел.

Мы вернулись к «Круизёру». Удивительно, что он так мало пострадал при обстрелах. Стоило тем, кто напал на нас, один раз попасть по машине – и у нас были бы большие проблемы. Одна дорога наверх заняла бы час…

Я втором витке мы увидели упавший внедорожник. К счастью, ширина спуска была достаточной, чтобы без проблем разъехаться с обломками – в конце концов, тут ведь проезжали карьерные самосвалы.

– Притормози, – попросил я.

– Не стоит, – ответил Павел, но просьбу выполнил; мы замедлись, – гляди, под капотом дымит. Может рвануть.

Немного поколебавшись, я передумал осматривать место падения. Рисковать действительно не стоило – раз уж нам уже так исключительно повезло.

– Ладно, – кивнул я, – давай дальше.

Но на этом сюрпризы не закончились. Ещё через два витка мы наткнулись на два трупа, которые лежали возле какой-то штуковины на треноге.

– Это ещё что за хрень? – удивился я.

– Пусковая установка, – ответил Павел, – редкая штука, эта модель может стрелять ракетами не только с кумулятивной головкой, но и фугасами. Управляется лазером. На финальном участке траектории может подниматься наверх и падать вертикально, ориентируясь на тепловую сигнатуру человеческих тел. Очень удобно поражать противника в окопах.

– Да уж… всё для человека, – прокомментировала Соня.

Павел улыбнулся в ответ.

Мы остановились.

Я подошёл к ближайшему телу. Молодой мужик был. Европеец. Ещё тёплый. Никаких следов повреждений. Наверно, медик мог бы сказать больше даже по внешнему осмотру трупа – но необходимых навыков у меня не было.

Нужно было проверить карманы. Почему-то я долго не мог заставить себя это сделать – и был в этом прав. Хорошо, что я начал с нагрудных. Потому что, похоже, в момент смерти у погибшего расслабились сфинктеры, сдерживающие естественные физиологические выделения. С понятными последствиями. В общем, хорошо, что я не залез в карманы штанов.