Шрифт:
Разыгравшаяся в тот вечер гроза разрядилась громами и молниями и в нашем доме. Все началось с того, что у Акимыча пригорела яичница и Лукась, разумеется, не смог не выразить недоумения по поводу того, что такие безнадежные во всех смыслах кулинары еще не вылетели с работы, впрочем, тот скорбный дом, который нанимает на работу всяческих акимычей, конечно, не заслуживает других поваров.
Это было особенно несправедливо потому, что яичницу Акимыч упустил, когда мы с ним передвигали в верхнем коридоре подальше от комнаты портье бельевой шкаф, скрипучие дверцы которого терроризировали чуткие нервы Лукася.
— Я вот реально тресну ему сейчас по башке сковородкой, — говорил мне Акимыч.
— Мне очень жаль, что твои так называемые друзья настолько не умеют держать себя в руках, — говорил мне Лукась.
— Акимыч, — сказал я. — Лукась — непись приличного уровня, и я видел, как он орудует метлой, положи сковородку, пока он тебя не зашиб.
— Лукась, — сказал я. — Ты не мог бы поменьше грызть Акимыча, он в конце концов для нас же с тобой эту яичницу пытался жарить.
— Господа, — сказал я, — Раз уж мы все живем вместе, давайте попробуем сыграть в игру «сохраним покой и тишину в этом доме!»
В это время небо сверкнуло, нас накрыло оглушающим громовым раскатом, а дом покачнулся и задрожал.
— По-моему, в дверь стучат, — сказал Лукась.
— Это гроза, дебил, — ответил Акимыч.
Мы немного подискутировали на тему того, уместно ли взрослым воспитанным людям, живущим дружным коллективом, использовать термин «дебил» в обращении к соседям и коллегам. В ходе дискуссии у меня создалось впечатление, что я — единственный, кто действительно переживает из-за их вечной ругани, а Лукась и Акимыч получают от нее не совсем понятное мне удовольствие.
В конце концов они таки пожали друг другу руки и мы уселись за ужин: горелая яичница, жареная рыба, чай. По крыше барабанил дождь, в залитых водой черных окнах метались искаженные пятна судовых огней на далеких мачтах.
— И все-таки в дверь стучали, — сказал Лукась.
— В этой игре есть слуховые аппараты? Если есть — кому-то срочно пора им обзавестись.
— Что такое «слуховой аппарат»?
— Машинка, которая улучшает слух.
— Есть такие. Медная трубка — в ухо вставляется. И я уже сто раз просил — вы можете исповедовать какую угодно религию, но прекратите называть мир «игрой». Иначе у меня возникает ощущение, что я сижу за столом с душевнобольными.
— Ладно, прости, — сказал миролюбивый Акимыч. — Просто я тебе уже сто раз объяснял, как этот мир устроен для нас.
— Если я начну распространяться, как этот мир устроен для МЕНЯ — вы оба ночью заснуть не сможете. И да, Нимис, если ты так и намерен держать нашего ночного визитера во дворе, то как бы он не утонул под таким ливнем.
— Да не стучал никто! Это гром был.
— Ты можешь быть сколь угодно плохим поваром, но я-то профессионал гостиничного дела. И если я говорю, что перед домом гость — значит, так оно и есть.
— Ладно, — сказал я. — Схожу посмотрю.
— Возьми кинжал и зонтик!
— У нас нет зонтика.
На улице были вода и мрак. Я выглянул из дверей, досадливо морщась под струями воды, стекающей за шиворот.
И тут в полосу оконного света выдвинулась фигурка. Вся мокрая, с лицом, залитым дождем.
— Только ты можешь мне помочь!
– сказала Сиводушка и разрыдалась.
Глава 4
Я провел Сиводушку в дом, усадил поближе к горячей плите, налил чаю и принес сверху одеяло. От предложения переодеться во что-нибудь мое, но зато сухое, она отказалась, хотя с ее атласов и шелков на пол текли целые лужи.
От всей души я надеялся, что нас сейчас оставят одних — Лукась ложился рано, да и Акимычу уже пора было укладывать своего перса баиньки и выкатываться в реал. Но оба паршивца явно не собирались покидать первых зрительских мест: устроились поудобнее в креслицах и поставили на огонь чайник.
Сиводушка все еще безутешно рыдала — и при этом умудрялась оставаться сказочно хорошенькой. Когда всхлипывания все-таки потихоньку начали сменяться хлюпаньем чая, я попытался выяснить что стряслось.
Сиводушка глубоко вздохнула. Подняла руку, и с ее ладошки мне в лицо полетело что-то сияющее.
Мама дорогая…
«История Сиводушки. Пригласите трех друзей в группу и выслушайте историю Сиводушки. Срок исполнения — три часа»
Квестовая табличка сияла золотом, я поспешно принял квест и огляделся. Ну, что далеко ходить…
Приглашение в группу Акимычу. Предложение принять квест.
Приглашение в группу Лукасю. А неписи могут принимать квест? Могут.
— О! — хором сказали оба.