— Лисы, так я понимаю, и след уже простыл? — спросила Эллана. — И что вы получили в награду за квест?

За молчание Еву вознаградили еще парой быстрых, но очень сильных оплеух.

— Ладно, решите выкупить своего мальчика — все расскажете. Таосаньцы здесь не больно-то щедры с наградами, но, может, на первый взнос хватит. Ну, что там?

— Голяк полный, — рапортовал один из рывшихся в доме. — Тотальные нищеброды. Какие-то книжки левые и зелий на пару сотен еще нашли — остальное шлак чистый.

— А это что? — кивнула Лана в сторону на Хохена, — Март писал, что эта железяка с ними от китаез шла.

— Пет, похоже, рарный, или квестовое что-то. Через портал все равно не протащим.

— Ладно, собираемся. Обновите на коматознике лед и пихайте его в портал. Всех, кто не непись — на кладбище. В воспитательных целях.

С этими словами Эллана выхватила из-за спины два тонких меча и, крутанувшись в балетном повороте, действуя мечами, как гигантскими ножницами, отхватила Еве голову — круглый взъерошенный шар прокатился по крыльцу, оставляя жирный блестящий красный след.

И тут навстречу двум изящным лезвиям с лязгом взлетела черная громада древней стали. Танцевать этот танец умела не только клан-лидер фиолетовых, ей встретился куда более опытный партнер.

Метнувшийся наперерез клинку Хохена Базиль не успел даже извлечь свой меч, как был в прямом смысле слова нашинкован. То, что осталось от него, смешалось с тем, что осталось от Элланы. Следующим пал варлок, державший свой портал на пути железного гиганта, черное окно со всхлипом всосалось в пространство. А потом последовало полное избиение — кажется, пара магов успели-таки удрать за калитку, но все остальные бойцы фиолетовых были остановлены и покараны, последней умерла юрист, которая пыталась пулять в Хохена кипящим ядом — совершенно безрезультатно. Ее черные длинные косы увенчали собой гору кровавого мяса во дворе.

С меня, наконец, спал лед, и меня тут же вырвало.

— Тут все, — сказал Гус, накладывая лопатой в тачку очередную гору костей и мяса. — Но в саду и у дальнего забора еще много конечностей. Только непонятно, как это вывозить.

Мы посмотрели на калитку, в которой со стороны дороги торчало несколько выразительных стрел. Снайперы фиолетовых, особо не скрываясь, закладывали на своих чайках и нетопырях виражи над Мышастой улицей — они появились спустя всего несколько минут после того, как Ева галопом примчалась с кладбища и врубила над домом защитный купол — оказывается, есть у кланового столба и такая функция — жаль, что на первом уровне клана купол держится всего сорок минут, а потом еще десять часов надо ждать следующего.

— Дождемся ночи? — спросил Акимыч.

— Толку-то. У них наверняка ночное зрение наколдовано.

Похоже, Эллану больше не заботили добрые отношения с властями Мантиса — ее люди явно получили приказ истреблять любого из нас, кто рискнет высунуть нос на улицу.

— Купол спадет через десять минут, возвращаемся в дом и запираемся, — сказала Ева, колдующая у кланового столба.

— А если они на штурм пойдут?

— Не успеют — на открытый штурм сразу стража примчится. Стрелой с неба шмальнуть и смыться — это одно, а гарантированно попасть на каторгу все же никому не захочется.

— Можно дождаться отката купола, соорудить что-то типа катапульты и запулить все эти останки куда подальше, на городскую территорию — там их дворники приберут или само через несколько дней исчезнет. А у нас тут эта скотобойня и так благоухает, а как на солнышке разлагаться начнет…

— Можно все отправить в компостный ящик, он любую органику утилизирует, — сказала Ева, раздраженно отпихивая с дороги свою отрубленную голову.

— А мы потом на этом компосте салат растить и есть будем?

— Ой, какие мы нежные!

Совершенно зеленый Лукась прятал нос в надушенном платке, стоя у окна.

— У этой железяки в кулаке, кажется, чей-то скальп.

— И бог с ним, со скальпом! — сказал Акимыч. — Предлагаю немедленно провести общее собрание и обсудить наше положение.

— А нам больше ничего и не остается, — заметил я, устраиваясь на диване. — Мы в осаде, выйти и сбежать нельзя. Только и остается, что сидеть вместе и обсуждать наше положение, пока с голоду не помрем.

— Может, и тачка мяса окажется нелишней, — хихикнул Акимыч. Лукась застонал и позеленел еще больше.

— У меня есть несколько вопросов, — сказала Ева. — Первый — каким образом они нас так быстро нашли?

Я смутился.

— А случайно может такое быть, что я послал письмо одному человеку, а он как-то узнал, из какого города я его пишу?

— А может такое быть, что ты послал письмо этому человеку не частным ящиком, а через стационарного голубя? Например, того голубя, который прямо через дорогу сидит? Да?! Ты совсем идиот?! На каждом конверте указан адрес точки отправления в этом случае! Ты писал кому-то из фиолетовых?