У меня на родине в Голландии до сих пор можно увидеть огромные колёса от старых повозок – но уже не на повозках, а в виде украшения при входе на ферму или на стенах ресторанов. Мне всегда нравились эти колёса, их широкие ободы, мощные деревянные спицы и большие ступицы [3] – отчасти потому, что они помогают мне понять, как важно жить изнутри, опираясь на внутреннюю сердцевину жизни. Скользя рукой по внешнему ободу, я могу прикоснуться к каждой спице по очереди, но ступица, будучи сердцевиной колеса, касается всех спиц одновременно.

Молиться – значит все ближе перемещаться к сердцевине всей жизни и любви. Чем больше я к ней приближаюсь, тем больше приобщаюсь ко всему, что черпает оттуда свою силу и энергию. Мне свойственно так увлекаться многообразием многочисленных жизненных «спиц», что я постоянно чем-то занят, но занятия мои не приносят никому подлинной жизни; я постоянно берусь то за одно, то за другое, но не могу по-настоящему сосредоточиться. Устремляя внимание на сердцевину жизни, я не теряю связи с её пёстрым многообразием, но при этом у меня появляются внутреннее равновесие и опора.

Что я имею в виду, говоря о сердцевине жизни? Я представляю её себе как собственное сердце, сердце Бога и сердце всего мира. В молитве я вступаю в глубины собственного сердца и нахожу там сердце Бога, говорящего со мной о любви. И там же, в тот же момент, я осознаю, что именно здесь все мои братья и сёстры сопричастны друг другу и сообщаются друг с другом. Великий парадокс духовной жизни состоит в том, что всё самое личное оказывается самым универсальным, самое потаённое – самым общим, а самое созерцательное – самым деятельным.

Старое колесо от повозки напоминает мне, что именно сердцевина-ступица придаёт ему всю энергию для движения, даже если порой нам кажется, что никакого движения нет. В Боге всякое действие и всякий покой оказываются едины. И молитва в том числе.

1. Радость и скорбь

Радость – неотъемлемая часть духовной жизни. Что бы мы ни думали и ни говорили о Боге, если в нас нет радости, наши мысли и слова просто не принесут плода. Иисус являет нам Божью любовь, чтобы Его радость стала нашей и чтобы радость наша стала совершенной. Радость – это внутренняя уверенность в том, что нас любят просто так, без всяких условий, и ничто – ни болезнь, ни неудача, ни душевные потрясения, ни угнетение, ни война, ни даже смерть – не могут отнять у нас эту любовь.

Радость и счастье – разные вещи. Можно сильно и много печалиться, не теряя при этом радости, потому что радость приходит от осознания Божьей любви. Нам кажется, что печаль и радость несовместимы, однако если жизнь человека покоится на Боге, в ней вполне могут уживаться и скорбь, и радость. Понять это нелегко, но если вспомнить некоторые по-настоящему фундаментальные моменты жизни – например рождение ребёнка или смерть друга, – становится очевидно, что в такие минуты мы нередко испытываем одновременно глубокую радость и глубокое страдание. Порой радость открывается нам посреди самой страшной скорби. Оглядываясь на самые болезненные переживания своей жизни, я вспоминаю, что именно в те моменты я внезапно ощущал существование и присутствие некой духовной реальности, которая была больше меня и помогала мне не терять надежды даже посреди горя. Пожалуй, я даже осмелюсь сказать, что обретал радость именно в моменты скорби.

Однако в духовной жизни ничего не происходит автоматически. Радость не настигает нас сама собой. Мы должны делать выбор в пользу радости и делать его снова и снова, каждый день. И мы можем выбирать радость, потому что знаем, что принадлежим Богу, обрели в Нём прибежище и защиту, и теперь ничто, даже смерть, не может отнять Его у нас.

2. Выбор

Мысль о том, что радость – это результат нашего сознательного выбора, может показаться кому-то странной. Нам часто кажется, что кому-то везёт больше, а кому-то меньше, и радость и горе зависят от жизненных обстоятельств, контролировать которые мы не можем.

Однако выбор у нас всё-таки есть: не столько в плане жизненных обстоятельств, сколько в том, как мы на них реагируем. Два человека попадают в одну и ту же непредвиденную ситуацию или аварию. Один из них озлобляется, а другой преисполняется благодарности. На одинаковые внешние обстоятельства они реагируют совершенно по-разному. Все мы стареем, но один человек к старости превращается в обиженного на весь мир брюзгу, а другой с годами наоборот становится всё радостнее. Это не значит, что у первого жизнь была тяжелее, чем у второго. Это значит, что их внутренний выбор, те решения, которые они принимали по отношению к происходящему, были очень разными.

Важно осознавать, что в каждую минуту жизни у нас есть возможность выбрать радость. Реальность многогранна, в ней всегда найдутся и радостные, и печальные стороны, так что у нас всегда есть выбор, что именно увидеть в происходящем: повод для обиды или повод для радости. Именно в этом выборе и кроется подлинная свобода, которая в конечном итоге есть не что иное, как свобода любить.

Конец ознакомительного фрагмента.