Нужно опасаться полного включения в ситуацию, в любую. Преподобный Амвросий Оптинский давал образ колеса: одной точкой колесо соприкасается с землёй, а остальными точками устремляется к небу. Это не означает, что нужно жить в виртуальном мире. Нужно сохранять связь с ядром своей личности, с этой осознанностью. По типу станка: стамеска, которую мы держим в руке, не прикреплена к руке мастера, потому что если барабан крутится на токарном станке и начнет заматывать стамеску (бывает такое), если человек вовремя не отпустит стамеску, ему руку замотает и он может остаться калекой. А так он просто стамеску отпустит, и рука останется целой.

И вот когда человек сильно включается в ситуацию, например, при просмотре пьесы в театре с полным погружением, то становится в каком-то смысле управляемым. При просмотре спектакля им управляет режиссер, ведет его от идеи к идее, и ум человека становится пассивным, привыкает быть ведомым. А впоследствии человек становится ведомым любой деструктивной идеей. Передали, что завтра будет кризис, и человек уже не может спать. Прежде всего, человек должен задать себе вопрос: почему я должен отдать внимание вот этой вещи? Если мы не будем задавать себе этот вопрос, то наше внимание, как стамеску, замотает в станок.

Еще один образ. Самосознание человека подобно портрету, написанному акварелью на стекле, по которому время от времени стекает вода и размывает краски. То есть наше самосознание не дано нам как нечто постоянное и неизменное. И когда идет дождь (или информационные потоки), то это изображение размывается. И необходимо постоянно подрисовывать, подновлять изображение. В этом-то и состоит мудрость…

Некоторым людям читать правило по молитвослову кажется неестественным. Говорят о том, что лучше из сердца сказать два слова. Но если задуматься, сколько человек словами из сердца сможет молиться? Ну три минуты… А идея чтения молитв, изложенных в молитвословах, – глубже. Есть некие богоугодные мысли, которые нам о чем-то напоминают. И когда мы в состоянии «загона», мы, возможно, этого не чувствуем, не анализируем. Но когда мы начинаем читать или вечерние молитвы, или правило ко причащению, нам постоянно Церковь напоминает те мысли, которые мы не должны забывать. И благодаря такому напоминанию упомянутый рисунок на стекле постоянно подновляется. Великий пост – подрисовали. Пошли на исповедь – подрисовали. Постоянно, из раза в раз мы себе напоминаем, где та точка отсчета, в которой начинается наша личность. Если мы этого делать не будем, пройдет какое-то время, и мы просто забудем, кто мы. Здесь переели, там похихикали, а потом…

Один человек, который жил при монастыре несколько лет и уехал из монастыря на лечение, поделился своим опытом. Мимо проходила какая-то довольно вызывающе разодетая девушка. И если бы раньше он подумал: «Бедный ребенок, до чего тебя довели?». То в тот момент он подумал: «Нормальная девчонка, что скрываться, пусть себя покажет». Тогда он понял, то пора срочно возвращаться в монастырь: его сознание в каком-то смысле было уже размыто.

В продолжение темы депрессии и в поисках выхода разберем тему внутренней пустоты, сопоставляя творения духовных авторов с трудами по психиатрии.

Часто говорится, что, чтобы избавиться от состояния внутренней пустоты, нужно заполнить эту пустоту Богом. Не знаю, прав я или нет, но мне кажется, что не очень это верный подход. Почему?

Ребенок любит маму не потому, что хочет избавиться от какой-то психологической проблемы, и наоборот. И, конечно, Бог для нас – не какой-то пенополиуретан… (в строительстве используют такие трубки, из которых качают пену для заделывания щелей, – пустоту заполняют). Будто человек в состоянии депрессии спрашивает: «У нас внутренняя пустота образовалась… Где здесь можно найти Бога, мне сказали, Им можно заполнить пустоту?..».

Хочу привести размышление одной девушки, которая попыталась сформулировать понятие депрессии. «Если представить, что жизнь – это разноцветная жидкость, которая заполняет человеческое тело, то депрессия – это когда жидкость откачали почти до нулевой отметки. Оставили только немного, для поддержания физиологического существования. Откачали и за каким-то лешим (интересный подбор слов. – Прим.) наглухо закупорили все отверстия, через которые можно влить новую порцию жидкости. Кто, зачем и почему? Неизвестно». Она ставит вопросы: «Кто?» и «Почему?» [124] .

Как точно она подметила (хотя и не является воцерковленным человеком). Ведь подбор слов – это вещь не такая простая. «Леший» – в мифологии – дух, хранитель леса. Если предположить, что в некоторых своих точках мифология черпает свои образы из реальности, то идею духа можно сопоставить с одним эпизодом из жития преподобного Антония Великого (подобные эпизоды во множестве можно найти и в житиях других святых).

Совершая подвиг очищения своей души, чтобы стать способным воспринять Божественную благодать, Великий Антоний на одном из этапов своего жизненного пути поселился в некоем месте, расположенном в горе. Он заложил вход камнями, приносимую же пищу друг преподобного Антония передавал ему через кровлю. Снаружи было слышно, как нечистые духи кричали, обращаясь к подвижнику: «Зачем ты пришел в наши владения? Какое тебе дело до этой пустыни? Ступай прочь из чужих пределов, тебе не под силу жить здесь и переносить наши нападения!»

Как было отмечено, подобные эпизоды встречались во многих житиях святых. Какой-либо святой находил самое удаленное и труднодоступное место, чтобы иметь там возможность молиться, будучи никем не отвлекаем. Падшие же духи, привыкшие обитать на том месте, пытались прогнать подвижника, пугая его ужасными видениями и физическими побоями, причем заявляя, что избранное для подвига место принадлежит им, то есть духам. Подвижники же, не поддаваясь на давление, продолжали свой подвиг, и силой благодати те места очищались от присутствия злых духов.

Конец ознакомительного фрагмента.