– Как ты?

– В-в-в п-п-порядке. – Простучала дробь зубами Роза.

От холода, её губы посинели, и казалось, стали ещё тоньше, чем обычно. Хотя так оно и было. С мокрых кудрей капала вода, а вещи, естественно, были насквозь мокрые. Дочка продолжала сжимать себя в собственных объятиях и трястись от дрожи в теле, пытаясь таким образов согреться. Однако до сих пор ей это не помогало, впрочем, как и усиленно работающий обогреватель.

В машине не было никакой запасной одежды или пледа, поэтому я спешил как мог, пока Роза не прервала молчание:

– С-с-спасибо, Дж-Джеймс! – С трудом проговорила дочка.

Бедная девочка так и не может согреться несмотря на то, что внутри автомобиля было тепло. Она долго пробыла под дождём, может даже переохладилась, хотя скорее всего так оно и есть.

– Брось… Ты не должна благодарить.

– К-к-конечно д-д-должна…

Дочка выросла, и я так и не увидел этого, поэтому совершенно не понимаю, что мне с этим делать? Как вести себя, как смириться с этим? Какие слова должен подобрать, чтобы объясниться? Как сделать так, чтобы дочка принимала мою отцовскую помощь, как само собой полагается? В будущем потребуется не навязываться чересчур со своим родительским вниманием и заботой, чтобы она ненароком не оттолкнула. Но как я могу оставаться в стороне? Я в ней нуждаюсь даже больше, чем она во мне…

Дочка схватилась за живот и малость скривилась.

– Проголодалась!?

– М-м-может с-совсем немного…

– Посмотри в бардачке батончик есть, перекуси, пока домой едем.

– Н-не хочу в-вас объедать… - Неловко произнесла Роза.

Вот и приплыли… Этого я и боюсь больше всего в наших с ней будущих взаимоотношениях… Как мне помогать или даже заботиться в каких-то мелочах о ней, если для неё это не норма!?

– Роза! – Я строго взглянул, из-за чего она сразу изменила своё решение, схватив батончик из бардачка, раскрыв который смачно откусила кусок.

– Спасибо.

– Не за что.

Камилла и Малия хорошо воспитали дочку. Правда она немного одинока, то ли из-за славы тёти, то ли эту черту характера она унаследовала от меня. Кстати говоря, не лучшая из имеющихся… Несмотря на то, что родителем я стал недавно, мне больно осознавать, что у девочки нет дружеской опоры, которой можно поведать о своих радостях и переживаниях…

– Прошло четыре дня, теперь вы можете мне рассказать.

– Нет, ты ещё не готова.

– Это мне решать! – Возмущённо воскликнула Роза.

Я недовольно кинул взгляд в её сторону, но быстро вернулся к дороге, которую заливал ливень, из-за чего мало что видно. Только ближайшие несколько метров автострады, всё остальное стена из дождя и тумана. Не помогали даже активно работающие дворники, скрипящие по стеклу всю дорогу. Они монотонно двигались, набивая такт, и казалось, успокаивали разум, помогая прийти в сознание. Приходилось ехать медленно, осторожно и внимательно. Как-никак теперь не могу рисковать жизнью рядом сидящей дочери. Я не могу позволить себе безрассудство. Только не с ней.

Именно в такую непогоду происходят аварии больше всего, когда закрыт обзор, а видно лишь несколько метров, и малая вероятность успеть среагировать, нажав на педаль тормоза.

– Сегодня много чего произошло, тебе требуется отдых и спокойствие. Завтра можешь не идти в университет, я всё уладил.

– А мистер Грейнольдс!? – Едва слышно прошептала Роза, упоминание имени которого заставило сжать челюсти и ладони на руле, из-за чего кожа, обтягивающая его заскрипела.

– Ах, так значит зовут того мерзавца!? – Рассуждал я вслед. – Буду знать.

Да уж… Я поставлю его в красный список, чтобы каждый коп Вествуда знал его. И, если хоть кто-то пожалуется… Тогда мне повезёт, и я смогу засадить его за решётку.

– Он больше не будет преподавать, я позабочусь об этом… - Дал обещание дочери, которая наверняка будет шугаться мужчин. Но я, естественно, надеялся, что такой эффект её обойдёт стороной.

Роза сильная девушка. Она пережила смерть матери и Малии, а этот подлец не достоин ни единой её мысли или взгляда.

– Спасибо вам… - Тихо проговорила девушка.

– Это моя работа.

Пусть даже пришлось промолчать, что это касается не только моей официальной работы детективом, а также обязанности как её отца.

По прибытию домой у дочки заложило нос. Я убедился, что у неё есть все лекарства, иначе бы тут же отправился в соседнюю круглосуточную аптеку.

Но мысли насчёт Розы не оставляли меня и продолжали роиться в моей голове:

Как дочке рассказать!? Я настолько волнуюсь, что руки трясутся! Надеюсь, она не замечает моего волнения.