Шрифт:
Так. Не раскисаем!
Минусы я минимизировала, как смогла. Теперь надо определиться с плюсами.
Первое и самое главное – я жива! Боль – ПОКА потерплю. С нейроблоком, надеюсь, разберусь в ближайшем времени. У меня есть надёжная опора. Хранитель. Поэтому – изучаю информацию о новом мире, в котором предстоит жить. И только после этого вызываю на разговор гадюку. Насколько я знаю своего бывшего, дней пять-семь у меня в запасе точно есть. Чтобы основательно подготовиться к ультиматуму. Ну и чтобы себя приучить к мысли, что я отныне – свободная от супружеских уз женщина. Признаться – именно это понимание даётся мне сложно. Привыкла я к замужеству. Привыкла к семье.
5. Часть пятая
Ну да ладно!
Выбора у меня всё равно нет.
Допив кофе и доев пироженки, переставила посуду на тумбочку.
Сама же, поудобнее расположившись, и разместив на поворотном столике принесённый Хранителем считыватель информационных кристаллов, углубилась в изучение неведомых мне рас, законов и обычаев.
Настолько внедрилась в учебу, что совершенно абстрагировалась от окружающей среды.
Из «погружения» в себя, меня вырвал короткий, полный боли, вскрик и звук упавшего тела.
В шоке таращусь на лежащего в беспамятстве змея-эскулапа, пытаясь понять – а это что сейчас было?! Запутался в ногах?
Поняв, что рядом с телом что-то копошится, замираю как мышь под веником. Но из-за поверженного тела выкатывается небольшой робот. Размером с крупного кота. Деловито цепляет поверженного соглашателя за руки и, сияя россыпью красно-желтых огоньков, вытаскивает его прочь из моей каюты.
Дверь закрывается.
Война закончена, всем – спасибо…
Доктора-садиста совсем не жалко. Ну, отправили его в грамотный нокаут. И что?! Обрыдаться мне по этому поводу?!
Ага!
Он-то, когда пошел на поводу у этой гадючки, что-то не сильно обо мне горевал!
Вроде бы надо успокоиться. Но чуйка подсказывает - грядёт грандиозный скандал. Мне этого не простят. Ещё бы, такой удар по змеиному реноме!
Пока я соображала, дверь открылась, впуская моего Хранителя:
– Разрешите доложить?! Было предотвращено несанкционированное проникновение в закрытый контур. Диверсант обезврежен, обездвижен, лишен маячков и находится в камере. – Бодро отрапортовал мой дивный Защитник.
Я едва сдержала испуганный писк.
Нет, ну а что я хотела?! Это серьёзный робот, для серьёзной работы.
«Так … В допросной, значит?! Что ж … терять нам нечего … а вот узнать мы можем много!»
– Хранитель, привести захваченного диверсанта ко мне на допрос.
– Слушаюсь!
А знаете, мне начинает нравиться общение с боевыми роботами!
***
Помятого, растерявшего напыщенность врача-садиста, без пиетета приволокли в каюту. Грубо запихнули в придвинутое к моей кровати массивное кресло, зафиксировали.
– Кричать не рекомендую. – Начал допрос Хранитель. – Я сейчас выну блокиратор речи, и вы максимально покорно и уважительно ответите на все вопросы госпожи Вероники. Кричать, расстраивать госпожу неуважительным отношением – не советую. В случае ослушания, будет применено специальное оборудование. – Мой защитник продемонстрировал какой-то прибор. Судя по судороге, непроизвольно прошившей тело гада-эскулапа, эта жуть для допросов была ему хорошо знакома.
– Вы готовы выполнить все требования?!
Змей кивнул, прямо на глазах теряя цвет.
Чмокающий звук.
Это Хранитель, без нежностей, снял кляп.
– Что уважаемая нэра хочет узнать?! – С трудом двигая губами, спрашивает смирный мужик.
Мда … а ты, доктор, у нас ни разу ни партизан!
– Почему вы так испугались прибора? – Ляпаю я совсем не то, о чём хотела спросить.
Змей-эскулап сереет ещё сильнее, хотя, казалось бы – больше уже некуда:
– А госпожа не знает?!
– Госпожа задала вопрос! – Руки Хранителя бесцеремонно встряхивают гада.
– Этот прибор … он был запрещён ещё более пятисот лет назад. Он испускает волны, воздействуя на определённые участки мозга. Разумный, вспоминает и рассказывает всё, что знает по сути вопроса. Только правду. Но после допроса он более не разумный. А готовый материал для трансформации в бионика. Предвосхищая ваш второй вопрос, скажу – я не знаю, откуда этот прибор у наследницы.
– Хорошо, - Киваю я. – Почему вы отказывались дать мне обезболивающее. Мне действительно нельзя снимать нейроблок? Какие указания относительно меня дала вам наследница.