По крайней мере, таков мой вывод после изучения записей и рассказов высокорезультативных людей.

Вчера, просматривая Wall Street Journal за утренним кофе, я узнала, что, пока я еще сплю, преподобный Эл Шарптон[1] уже заканчивает свою утреннюю разминку. «В его доме в Верхнем Вест-Сайде есть спортзал, и обычно он – его единственный посетитель около 6 утра», – сообщала газета. Десять минут он разминается на велотренажере, затем полчаса бегает на дорожке, после чего наступает очередь фитбола и скручиваний. «Когда ему не удается позаниматься с утра, он пользуется спортзалом на студии NBC. Шарптон посещает два-три других города в неделю и, по его словам, всегда просит своих сотрудников заранее проверять, есть ли в заказанной для него гостинице спортзал». Занимаясь рано утром, он может совершенно не беспокоиться о своем внешнем виде. «Обычно на мне старые треники и кроссовки «Найк», – рассказал он WSJ, – в такую рань меня все равно никто не увидит». Однако благодаря этому утреннему ритуалу в обносках, вкупе с новой диетой, преподобный выглядит просто замечательно – за последние несколько лет он сбросил 40 кг.

Джо Ситрин, руководитель практики по подбору членов совета директоров и высших руководителей хедхантинговой фирмы Spencer Stuart, тоже частенько начинает свои занятия в шесть утра. Он использует это спокойное время для обдумывания своих приоритетных задач на предстоящий день. Как-то раз несколько лет назад он писал статью для Yahoo! Finance и решил поинтересоваться утренним распорядком руководителей, которых он особенно уважает. На его просьбу откликнулись 18 человек из 20 адресатов. И оказалось, что самое позднее время подъема для них было 6 утра. Так, из заметок, которыми поделился со мной Ситрин, следовало, что бывший председатель совета директоров и генеральный директор PepsiCo Стив Райнмунд вставал в 5 утра и направлялся на беговую дорожку для четырехмильной пробежки. После этого он проводил некоторое время в покое, молился, читал и просматривал заголовки новостей, прежде чем позавтракать со своими детьми, тогда еще подростками. Сейчас Райнмунд занимает пост декана школы бизнеса Университета Wake Forest, и когда я поинтересовалась его нынешним распорядком, он ответил, что пробегает по утрам эти четыре мили практически ежедневно уже пару десятков лет. Бывают ли нарушения распорядка? По его словам, в воскресенье он начинает чуть позже, а по четвергам он устраивает «Утро с деканом» – трехмильную пробежку со своими студентами, которая стартует в 6.30 утра.

Среди участников опроса Ситрина были такие, кто начинает еще раньше. Один из начальников рассказывал ему: «В городе есть дайнер (Louie’s), куда я регулярно заезжаю выпить кофе и почитать газеты… Он открывается в 4.30 утра, газеты появляются у них к пяти… Они меня знают и, когда видят в окно, что я подъехал, сразу несут большой кофе и четыре газеты… Обычно за кассой стоит Билли – просто поразительно, как он запоминает всех завсегдатаев…»

Каким бы ни был сам ритуал, есть причина, по которой эти люди придерживаются определенного утреннего распорядка. Они хотят обдумать некие важные приоритеты или заняться чем-то, чем хотят заниматься, и именно утренние часы – время, которое можно использовать на свое усмот-рение.

В мире руководства глобальными организациями, где возможны мгновенные коммуникации, время нередко улетучивается за счет вторжения приоритетов других (в том числе приоритетов горячо любимых вами людей, с которыми вы живете). Разговаривая с людьми по поводу их утренних часов, я часто слышала фразу: «Это время, которое я могу полностью потратить на себя». Как сказал Райнмунд: «Я очень жду каждое свое утро. Я очень ценю это время – мое личное время». Топ-менеджер вряд ли может позволить себе расслабиться на часочек в дайнере Louie’s в два часа пополудни, а вот в пять утра это для него вполне возможно. У меня нет возможности спокойно писать посты для своего журнала или заниматься с гантелями в 8.15 утра, поскольку надо собирать детей в школу, но я вполне могу заняться этим в 6.15. Кроме того, родители могут использовать время завтрака более осознанно с точки зрения воспитания детей, вместо того, чтобы поминутно сверяться с часами.

Взять под контроль свое утро – эквивалент разумного совета из финансовой области про то, что сначала нужно рассчитаться с самим собой, а уже потом оплачивать счета.

Если вы собираетесь посмотреть, что вам удастся оставить для себя, только в конце месяца, скорее всего к этому моменту у вас уже не будет ничего. Аналогично, если вы ждете конца дня, чтобы заняться чем-то важным, но не срочным: физкультурой, молитвой, чтением, обдумыванием путей развития вверенной вам организации, собственной карьеры или семейного досуга – то, скорее всего, у вас ничего не выйдет. Если это стоящее дело, надо выполнять его в первую очередь.

Вопрос силы воли

Если делить людей на сов и жаворонков (вроде Райнмунда, который говорит, что, даже будучи студентом, был на ногах уже в пять утра), то я бы скорее отнесла себя к совам. В колледже я брала подработки в вечернюю смену, например работу официанткой в кафе до часу ночи, и после этого еще занималась учебой.

Даже после колледжа, устроившись на «нормальную» работу в газету USA Today, которая требовала от меня вставать в одно и то же время, чтобы успеть на нужную электричку в город, я старалась отложить все творческие дела на вечер. Я так привыкла и до сих пор время от времени работаю именно в таком режиме.

Забавно, но большая часть этих ценных руководящих указаний (про то, чем заняты самые успешные люди с самого утра) писалась в кафе поздними вечерами.

Однако в тот период моей жизни, с маленькими детьми на руках и с работой, которая редко укладывалась в рамки обычного рабочего дня, для этого требовались самые разнообразные организационные ухищрения. Надо было договариваться с няньками о дополнительном времени, а кроме того, отвечать перед младшими членами семьи, которые обоснованно полагали, что после школы и выполненных уроков они могут рассчитывать на семейный досуг.

Таким образом, вечернее время не подходило для работы, которая требует сосредоточения, а уж про занятия спортом или какие-то другие подобные дела и речи быть не могло. И я стала подумывать о пользе, которую можно получить, постаравшись не откладывать начало дня в долгий ящик. В неделе 168 часов, но не все они одинаково хорошо подходят для тех или иных дел. Я убедилась в этом, когда стала контролировать свое время, работая над книгой об организации времени – «168 часов». Я завела журнал учета, куда заносила время, потраченное на любое свое занятие, если только не забывала это делать, и обратила внимание на некоторые закономерности. Так, утром в обычное рабочее время у меня, как правило, был всплеск производительности, когда я могла неотрывно заниматься чем-то одним по полтора часа и более.