– Слышу. Задумалась.
– Не забывай, что за тобой следят и я знаю, где ты и с кем проводишь время.
– Фу, как подло с твоей стороны, Зверев.- Я тебе запрещаю общаться с Павловым.- А это ещё кто?- Кукла, ты меня удивляешь. Мажор твой.

Ничего не отвечаю. Я, что должна была уже и фамилию Максима узнать, по его мнению.

– Его отец, мой давний конкурент. Я не хочу, чтоб он использовал тебя в своей грязной игре.
– Марк, ты переходишь все границы. Причем тут я, к твоему бизнесу и к отцу Максима. Не фантазируй.- Кать, я серьёзно. Больше, чтоб я не видел вас вместе. Поняла?- Поняла.

Бросила трубку.

Достал он меня своим тотальным контролем. Его люди следят за мной, а мне это не нравится. Я в праве делать, что хочу и когда хочу.

В такой огромной квартире, чувствую себя маленькой букашкой. Мне так одиноко. Даже с Соней не могу поделиться своими чувствами и переживаниями.

Я ещё не придумала, как это всё ей объяснить. Она не осудит, я уверена. Но одно дело проговаривать всё самой себе, другое же дело, рассказать другому человеку.

Я пока к этому не готова.

Спать в большой кровати одной очень холодно и некомфортно. Жить вообще в такой большой квартире одной - довольно одиноко.

Укуталась пледом и вышла на балкон. Город медленно просыпался и вместе с ним. Горячий кофе не грел, а сигарета не приносила долгожданного спокойствия.

Я скучаю.

Это худшее с чувств которое я испытывала когда-либо. Хотя, если б я знала, что такое любовь, может я бы сравнила, какое с чувств худшее. Но я никогда не влюблялась, как Соня например. Никогда не испытывала бабочки в животе, или же к примеру эйфорию от ожидания встречи.

Я вообще можно сказать, ничего не испытывала в этой жизни, с обычных, нормальных человеческих чувств.

Чаще и острее всего в моей жизни было чувство страха. Я всегда боялась за свою жизнь, пока жила с родителями. Вторым острым чувством было чувство выживания.

Когда в доме не было чего есть по несколько дней, а на столе вместо еды всегда стояла бутылка водки, я училась выживать. Впервые, лет в восемь, я сварила какую-то крупу, которую нашла в шкафчике. Потом были макароны. А дальше, я уже готовила на всю компанию алкашей, которые приходили в наш дом. Потом, я научилась стирать, убирать. Всё это были жизненные уроки, благодаря которым и выработалось чувство - выживания.

А вот скучать мне не было за кем.

Родителей я не воспринимала как семью, наверное с того самого момента, когда пришлось отложить куклы в сторону, и взять кастрюлю в руки. Всю свою сознательную жизнь, я хотела от них уйти, сбежать, уехать. Просто, чтоб они исчезли с моей жизни, как будто их никогда и не было. Наверное, я и есть, та неблагодарная дочь, которую они никогда не хотели. Ведь даже сейчас, я понимаю, что не смогла бы им сказать спасибо. аже за то, что они мне подарили жизнь.

Мало ребенка родить! Ещё как минимум ему нужно подарить детство.

А вот сейчас чувствую сильную тоску, за малознакомым мне человеком. Я о нём, почти совсем ничего не знаю. Только то, что смогла прочитать в интернете, и ещё то, что он меня купил.

Сейчас же мне кажется, что у меня начинается Стокгольмский синдром. Не могу назвать себя жертвой, а Марка своим мучителем, но всё-таки наша связь лишена здравого смысла, а мои чувства к Марку не возможны.

День в институте пролетел незаметно. На носу сессия, и я не все зачёты получила экстерном. Поэтому нужно ещё потрудиться, что б в январе не было никаких проблем с экзаменами.

Максим целый день звонил и писал. Мне как-то даже неудобно перед ним. Но я не могу ничего с этим поделать, и решила сказать ему правду.

Катя Манюня "Максим, извини. Но нам не стоит дальше общаться." Мажор "Это из-за вчерашнего поцелуя?" Катя Манюня "Нет. Это из-за Марка. Он запретил мне с тобой видеться." Мажор "Кать ну ты же живой человек. Он не может тебе запретить."

Как же он сейчас не прав. В данном случае, я как раз таки не живой человек. Я кукла для Марка. Его игрушка. Тело для утех. Но я же не могу об этом сообщить Максиму.

Катя Манюня "Прости. Но так будет правильно." Мажор " Ладно. Пусть. Но он же запретил нам видеться, но говорить по телефону мы можем?" Катя Манюня "Думаю да."

Тишина в квартире сводила с ума. Пыталась посмотреть фильмы, но через каких-то десять минут, я уже даже не помнила о чем сам фильм.

Мне грустно и одиноко. Эти запреты Марка меня истощают. Я не привыкла жить по чужим правилам, тем более указаниям. И как бы я не пыталась внушить себе, что я должна Звереву на много больше, чем просто послушание, но разум категорически не соглашался с этим.