Вот интересно то - уже и революцию то не отмечают, и город переименовали, а все так же «Окно в Европу» и «Колыбель Революции». Вот, что делают великие события.

Ну все поехали, проверились. Надо наверно позвонить. Судьбе конечно. Я предупреждал, она вроде поняла, не обижалась. Набираю...гудки, гудки. Ответила:

«Алле, да Дан»

Дан, опять Дан.

«Привет, Аня, как ты?» - Спрашиваю я.

«Нормально»- односложно отвечает и чувствуется, что не настроена особо разговаривать.

«Точно нормально?» - переспрашиваю я

«Точно» - все также односложна.

Да, все сложно. И стихи лезут. Не к добру, ох не к добру.

«Хорошо, в воскресение увидимся?» - спрашиваю я

«Да, конечно, Пока» - не совсем уверенно отвечает похоже заблудившееся Солнышко.

«Хорошо - соглашаюсь я и неожиданно добавляю — ты только глупости не делай» - говорю я уже отбойным гудкам.

Повесила трубку.

«Слышала или нет последнюю фразу? Ладно в воскресение разберемся, со всем разберемся раз и навсегда» - думаю я и переключаюсь на общение с друзьями.

Позже мы выдвигаемся в ресторан и весело там сидим до самого Питера. И тут на меня нападает дежавю. Ага практически бьет по голове. В ресторане вновь проблема со спиртным и я сразу вспоминаю девятку полуторамесячной давности. Только на этот раз есть только вискарь и водка, причем исключительно в сверх мелких бутылках, грамм по пятьдесят наверно, даже не остограммишься. Но мы набираем такой тары на всю компанию. И бутылочки стоят ровными рядами у нас на столе рядом с мировецким закусоном, сырок, селедочка, что-то мясное и соленое. И гуляем.

Потом конечно заказываем горячее, ужинаем и продолжаем банкет. А весело. И народ постепенно теряет остатки степенности. Ада с Лосом уже во всю обжимаются за нашим столом, мы с Эйзой решили на обжиманиях не останавливаться и начали незаметно, ну мы так думаем, целоваться. Света с Заном тоже не отстают. И тут не выдержало руководство ресторана. Решило сделать нам замечание. Наивные.

Как к самым приличным решили подойти к нашим старичкам. Я же говорю наивные. Краем уха, свободным от поцелуев, я слышал как Дед что-то втирал подошедшему блюстителю морали про Николая второго и Кобу, которых судя по тексту он хворостиной гонял полям да весям, а Оракул периодически интересовался нет ли у них Наташи.

Что интересно поборник морали в итоге решил возглавить процесс и пригласил гонителя царей и генсеков за свой столик вместе с Оракулом. К ним тут же присоединилась пара дам, одна из которых оказалась, что интересно Наташей. Но Оракул как то странно по примеривался руками и огорченно покачал головой.

Гулянка в итоге разгорелась с новой силой, в нее оказались вовлечены все посетители ресторана. Гуляли уже столами, братались, пили на брудершафт за дружбу между Питером и Москвой. Отдельно выпили за, каким то чудом оказавшихся в ресторане, трех румын.

Казалось еще чуть-чуть и начнут брататься, а может и не только, вагонами

На волне эмоций, близости Ады и от выпитого, Лос шарахнул по окружающим своей инкубской аурой. После чего ситуация начала становится угрожающей. К Лос начали стягиваться все свободные особы женского пола и даже два смазливых лица не понятного пола. Но тут уже выручила Ада. Она со всей дури заехала Лосу по ноге и тот от боли автоматически шандарахнул по окружающим обратной волной отвращения, ну стандартная реакция инкубов на боль, и в итоге все резко стали друг другу противны. Естественно кроме нас.

Ругались все — официантки с поварами, дамочки с кавалерами, румыны вообще чуть не подрались. Пришедшая милиция плюнула, и села есть борщ. Но особо сильно друг другу стала противна та самая парочка не понятного пола. Он от эмоций разошлись по разным углам ресторана, уселись и начали горько плакать, видимо оплакивая свою ориентацию.

К счастью, тут наконец мы подъехали к Питеру. Еще немного выпили, Ада с Лосом помирились, путем многочисленных поцелуев. Глядя на них Зан со Светой тоже стали мириться, хотя и не ссорились, из чувства солидарности, и тоже активно, активно.

«Ну а мы что, мы ни чего, мы просто рядом сидим. Руки, руки и что руки. Можем я юбку у девушки поправляю, ну увлекся, бывает и вообще подсматривать стыдно» - говорю я себе, глядя на завистливые взгляды мужской части зала.

Но мы приехали и отправились в свой вагон, за вещами. Хорошо доехали, душевно.

Ну вот и Питер. Город трех революций и двух Романовых, как шутили в недалеком прошлом. Красиво и атмосферно.

Выходим на Московский вокзал. Да, интересно конечно, из Москвы выезжали с Ленинградского вокзала в Питер приехали на Московский. Традиции названий, как когда-то были Ленинские улицы, площади, стадионы. Дань ушедшей эпохе.