— Божественно, — произнесла она и откусила кусочек- Почему в салоне так душно? Нужно открыть окно.

Она посмотрела на аппетитный кусочек и задумалась.

— Какое же из двух окон открыть? То, что выходит во двор? Там бегают и кричат дети, старушки обсуждают последние новости, а больше всего шума производила новая категория женщин, которые сами себя называю “яжмать”. О… с ними вообще говорить ни о чем невозможно, бестолково выпученные глаза и не закрывающийся от крика рот при малейшим, как им кажется, неудобствам для их чада.

Маргарита подошла ко второму окну, которое выходило на оживленную двухполосную дорогу. Машины спешили проскочить на мигающий светофор, а пешеходы, не дождавшись сигнала безопасного движения, торопливо пересекали проезжую часть.

— Вот она! — подумала Маргарита. — Столичная борьба за выживание. Кто не успел, тот опоздал.

К шуму, движущихся машин, и беспокойной жизни улицы можно привыкнуть, а вот человеческий ор всегда вызывает тревогу.

Она открыла окно, посмотрела на поток машин, которые шли без просветов в оба направления и уже хотела вернуться к пицце, но резких визг тормозов остановил ее. Автомобили, двигающиеся по правой стороне, замерли, образовав километровую пробку. Как- то нервно забегали пешеходы. В воздухе повисла неопределенность. Неприятная дрожь пробежала по телу девушки.

— Андрюшка! — мелькнула в ее голове короткая мысль. — Нет! Он не мог этого сделать!

Маргарита взяла телефон и ключ от салона и быстро выбежала на улицу. На обочине дороги толпились люди и шумно обсуждали:

— Водитель Volvo не виноват, — утверждал пожилой мужчина с тростью. — Мальчишка побежал на красный свет.

— Мог бы притормозить, — возмущалась старушка в ярко-зеленом платке. — Гоняют, как чумные!

— Штрафовать всех: и водителей, и пешеходов, — кричал кто-то из толпы. — Тогда порядок будет! Сталина бы им!

— ДПС кто-нибудь вызвал?

— А “скорую”?

Маргарита с трудом протиснулась сквозь толпу к дороге.

— Андрей Юрьевич, — прошептала она и увидела на асфальте курьера, который еще несколько минут назад был у нее. — Молодой, живой и очень похожий на Ярослава.

Маргарита подошла ближе и увидела, что глаза юноши открыты и устремлены в небо.

— Какое оно сегодня изумительное, — отметила мысленно Маргарита. — Нежно-голубое, с пушистыми белыми облачками, в которых иногда прячется ласковое солнце.

Она наклонилась над Андреем и приложила указательный палец правой руки к жилке на шее — пульса не было.

— Ты мертв? — мысленно обратилась она к юноше.

— Да, проводник, — ответила душа курьера. — Не поверил я! Думал, что все это совпадения и сказки.

— Другой маршрут — другая судьба, — повторила Маргарита, трясущейся рукой опустила веки Андрею, чтобы никто из присутствующих не смог заглянуть в мертвые глаза, и медленно побрела в салон.

Смерть юноши не вызвала в ее душе ни ужаса, ни удивления, ни обычной человеческой брезгливости.

Она открыла дверь и замерла на пороге.

— Десять минут назад доставщик еды был еще живой, стоял тут и рассуждал о деньгах, — подумала девушка.

Мужество, с которым она восприняла это событие, показалось Маргарите естественным и даже каким-то привычным.

Телефонный звонок прервал ее размышления.

— Алло! Инга, что случилось? Или сегодня не воскресенье?

— У меня для тебя потрясающая новость! — затараторила Инга.

— Говори!

— Мне сегодня принесли несколько листков из одной очень ценной книги.

— Не думала я, что книги можно сейчас покупать по страницам.

— Да ты только послушай меня, — не унималась Инга. — Знаешь Ивана Грозного?

— Лично не была с ним знакома, но имя слышала, — съязвила Маргарита.

— Ты что? — Это же наш самый крутой царь.

— Крутой?

— Да, он всех сажал на кол!

— Мне это не очень интересно, ты же знаешь, я не люблю любые формы насилия.

— Не обижайся, я не об этом! У его был маг! Я, конечно же, забыла его фамилию, но ты должна знать.

— Яков Брюс!

— Ага, — обрадовалась Инга. — У этого мага, Якова, я точно не помню, сам он написал или украл у кого, была суперенная книга всех заклинаний.

— Черная книга!

— Точно, он ее спрятал в Сухаревской башне, которую потом снесли революционеры.

— Ты поражаешь меня сегодня глубиной познания русской истории, — без эмоций в голосе произнесла Маргарита. — Можешь рассказывать побыстрее, у меня пицца остывает.

— Ааа, — протянула зайка, — а то я не могу понять, чего ты такая смурная? Голодная. Короче, через тридцать минут мы будем у тебя.