– Отличный сервис, – восхитилась Татьяна.

Не все феи после обучения становились на путь добра. Имелись и те, кто выбирал темные дорожки. Формально они ничего не нарушали, ведь у магии имеется как светлая, так и сумеречная стороны. Тем не менее перечень услуг, которые могли оказывать темные феи, был строго регламентирован. Это не означало, что сумеречные волшебницы не баловались запретным втайне от Круга, большинство просто старалось не высовываться.

– Как везде, – понимающе кивнула Таня. – Был бы спрос, предложение найдется.

– А вот вам, амесси, и вашим сестрам вообще повезло: вашему покойному батюшке Фердинанду Лю Дэбрэ, королевскому лесничему и ловчему, за заслуги перед Короной были дарованы этот замок, поместье в Антарции с землями, а также пожизненная опека трех фей: Талиссы, Гертруды и Алеоны. Все оплатила казна.

– Значит, у меня тоже есть фея-крестная? – обрадовалась Таня. – Не только у Золушки?

Вопрос озадачил Труэля.

– Бедняжка, – протянул он со вздохом, смахнув несуществующую слезу. – Вместо памяти – дырявое ведро. А откуда, по-вашему, взялся бы я, ваш волшебный слуга? Меня вам подарила Талисса, в день вашего введения в храм. Я говорящее зеркало, ваш маскот.

– Маскот?

– Дар феи.

– А у Онции он какой?

– Откуда мне знать? – Труэль пожал плечами. – На то он и маскот, чтобы о нем знали лишь вы и ваша фея. Только вы меня слышите и видите. Боюсь, за столько лет ваш секрет уже не секрет, уж больно много мы общаемся, однако ни украсть, ни позаимствовать меня на время, ни даже подслушать не может никто.

– Это радует. А как зовут фей моих сестер? Это же не секрет?

– Онцию опекает Гертруда, а Синди – Алеона.

– А матушку?

– Амесса Этелия Лю Дэбрэ получила достаточно благ от Короны, учитывая, что во втором браке мессэ Фердинанда не родилось общих детей. Вы и Онция – дети от первого брака, принесшего Этелии титул и земли. У вашей матушки нет феи.

– От чего умер мой отчим? – поинтересовалась Таня.

– Погиб, – коротко поведал Труэль. – Ваша матушка приняла его дочь, Синди, и заботиться о ней, как о родной.

– Да уж, – фыркнула Татьяна, вспомнив Золушку с щеткой у камина.

– Не делайте скоротечных выводов, – маг осуждающе покачал головой. – Вам не все известно, милая моя.

По тому, насколько быстро Труэль переходил от одной эмоции к другой, Таня заподозрила у него биполярочку. Наличие у мага проблем с психикой нисколько ее не удивило бы. И не до такого доотражаешься, будучи на столетие запертым в зеркале.

Она начала расспрашивать мага о его прошлом. Но Труэль резко замкнулся, помрачнел и принялся рукавом полировать кольца на пальцах. Тогда Татьяна начала задавать вопросы о самой себе. Тут маг разговорился, но также уходил от некоторых тем.

Выяснилось, что Тьяне двадцать два, она средняя сестра в семье. Синди младше ее, а Онци – старше. Онция уже перестарок, Тьяна давно вошла в брачный возраст, Золушка… найдется ли мужчина, желающий взять в жены полуаристократку-полуслужанку? В общем, если бы сестры Лю Дэбрэ выставили свои аккаунты в соцсетях, в их статусах было бы указано: все сложно.

В животе у Тани забурчало. Пирожные канули вглубь пищеварительной системы, а их запах теперь вызывал отвращение. Татьяна прервала беседу с магом и выкатила столик с бисквитами в коридор. Затем она открыла окно, с трудом разобравшись с механизмом рамы, и вдохнула свежий морозный воздух.

Именно в такие дни, если приходились они на выходные, она брала лыжи и отправлялась за город. Иногда к ней присоединялась Кира, и подруги весело проводили время в Болотово, катаясь с горки. Потом они пили чай в кафе на вершине Лось-горы и проветривали легкие от городского смога.

Судя по тому, насколько «трепетно» мать и слуги относились к слабому здоровью средней амесси, лыж у Тьяны не было отродясь. Это досадное недоразумение напрашивалось на исправление, пусть не в самое ближайшее время, но в перспективе пары недель. Уточнив некоторые факты у Труэля, Таня выяснила, что времена года здесь и в ее мире полностью совпадают. Правда, текущий месяц назывался Первохлад. С него начинался новый год.

Следующим шел Сердцеслад. Странное название для холодного и унылого февраля. Но маг пояснил, что оно было связано со вторым по значению (а для незамужних девушек – и первым) праздником зимы – Днем Влюбленных Сердец.

«День Святого Валентина, не иначе», – сопоставила Татьяна. Труэль принялся с воодушевлением расписывать ежегодные балы, на которых заключались «помолвки века», наряды красавиц и их кавалеров. Таня слушала его вполуха. Ей было совсем не до балов, хотя…

Кстати, День Сердец уже скоро, в замке ждут приглашения. Его получит даже Золушка. Однако Синди никогда не ездит на Бал Влюбленных, так уж повелось.

«Несправедливость, – Таня мысленно покачала головой. Несмотря на замкнутость, Золушка ей нравилась. Еще неизвестно, как сама Татьяна относилась бы к сводным сестрам: умной и язвительной – и глуповатой и неуклюжей, вечно прибавлявшей Синди работы.