А максимальная скорость подобного поезда — две с половиной тысячи километров в час. То есть, два маха. Скорость, превышающая звуковую в два раза.

Такая гигантская скорость обеспечивалась благодаря так называемым — вакуумным поездам. Теперь вместо обычных громоздких вагонов, что двигались по рельсам, использовались похожие на увеличенный патрон калибра 7,62 — вытянутые поезда.

Поезда эти мчались по прозрачным трубам, из которых почти полностью выкачивали воздух.

— Что с тобой? — удивлённо спросила сестра. — Увидел что-то странное?

— Не, задумался просто.

Да, всё же, стоит поменьше выказывать своё изумление. Я лупил по сторонам с широко открытыми глазами, и не мог налюбоваться.

До чего дошёл прогресс…

Думаю, не надо объяснять, что до своей станции добрались довольно быстро. И минут пяти не прошло. Большинство времени занимали остановки, на которых в поезд загружались люди. А от станции до станции доезжали за считанные секунды.

Вообще, в Петербурге (не знаю, как в других городах), из-за всех появившихся технологий и запрета на вождение, популярность общественного транспорта выросла многократно. Девяносто пять процентов людей пользовались только им, и лишь самые богатые имели собственные автомобили.

Мы поднялись на поверхность, и двинулись к нашему дому. Братцу, видимо, очень понравилась Алина, и поэтому он присел ей на уши. Они ушли чуть вперёд и без конца о чём-то разговаривали. Мы с Ксюшей шли позади них.

— Я всё спросить хотела, — обратилась ко мне сестра. — Что с твоими глазами?

— С глазами? — я зачем-то потёр свой правый. — Это последствие травмы. Врачи сказали, что на здоровье это никак не повлияет, так что не беспокойся.

— Ой, ну это хорошо!

— А по поводу вида… теперь я всегда буду таким.

— Да тебе даже идёт, — улыбнулась Ксюша. — Придаёт… некоторой загадочности.

Ага, загадочности-то мне как раз и не хватало.

Когда мы проходили мимо огромного особняка, я и подумать не мог, что он принадлежит нам.

— Ты куда? — окликнул меня брат. — Мы уже пришли.

Я развернулся и сделал задумчивое лицо.

— О, и правда. Снова задумался.

— Смотри, если будешь так много думать, голова заболит, — улыбнулся Рома.

— Верно подмечено, — подмигнул я.

Огромные каменные стены, казалось, огораживают целую небольшую деревню. Высотой они были не меньше пяти метров. А там, где стены заканчивались, поблескивали на солнце короткие и длинные железные шипы. Ни один долбаный ворюга не сможет перелезть их, даже если сильно того захочет.

Ворота же, через которые можно пройти/проехать, выполнены из кованого железа с замысловатыми завитками и филигранными узорами, которые извиваются вокруг прутьев. Сделаны они в форме арки, на вершине которой сияет золотой фамильный герб.

Красиво, со вкусом.

Ксюша подставила к домофонной установке своё лицо, небольшая камера распознала её внешность и железная дверь отворилась. Мы зашли на территорию.

Главный особняк занимал чуть ли не половину всего места. Он раскинулся от стены до стены, и подмигивал нам сверкающими из-за солнца окнами. Полукруглое строение, казалось, хочет обнять желанных гостей. Левое и правое крылья были чуть пониже, а вот основная часть вытягивалась высоко вверх, а на конце сводилась в один большой серо-золотой купол.

Выступающую над главным входом крышу поддерживали две ребристые колонны. Возле одной из таких и остановилась Алина, чтобы отдышаться. Но отдышаться не от того, что мы долго поднимались по лестнице (хотя она и была довольно длинной), а из-за культурного шока.

— Красиво… — лепетала девушка. — Ещё ни разу не бывала в подобных местах. И здесь я буду жить? Серьёзно?..

— А я говорил, что дом у нас хороший, — произнёс Рома, хитро поглядывая на Алину.

Интерьер восхищал намного меньше. Вернее было бы сказать — даже разочаровывал. Нет, высокие потолки, мраморные полы, огромные витражные окна — это всё было. Но по части мебели — место казалось ограбленным. Безразмерные комнаты пустовали и даже шёпот разрастался в них до эха.

Я сразу догадался, что почти всю мебель — продали. Продали, чтобы протянуть ещё хотя бы немного на вырученные деньги.

— Альберт ушёл вчера утром, — грустным голосом произнесла Ксюша. — Собрал вещи, пока мы ещё спали, и ушёл. Оставил записку, что больше не может работать за такие копейки.

Последний из оставшихся дворецких, должно быть.

— Ну и пусть катится на все четыре стороны, — ответил я. — Без помощи этого хрыча справимся. Вот, — я указал на Алину, что испуганно озиралась по сторонам. — У нас пополнение. Молодая кровь. Отличная замена немощному старикану.