Она больше не считала нужным меня подбодрить, улыбнуться и проявить заботу. Нет, она целенаправленно вела меня на второй этаж. И лишь когда мы остановились перед дубовой расписной дверью, я услышала сухое:

— Смелее.

И даже ручку повернула, открыла дверь, показывая мне большое светлое помещение с двуспальной кроватью и прикроватным столиком, накрьггым чуть ли не романтическим ужином, а потом… Я как-то не ожидала такого от родной матери. Пора бы уже привыкнуть к этому, наверное. Но всё-таки. Толчок в спину и захлопывание двери за моей спиной выбили последние остатки моей силы воли. Глаза заметались по помещению, руки за спиной лихорадочно дёргали за ручку двери. Напрасно.

«Бежать!» — казалось бы, спасительная, но такая не своевременная мысль застучала в висках.

— Доброго вечера, Арина Сергеевна. — Вежливо поздоровался со мной обладатель низкого приглушённого голоса.

Он стоял у окна, и я сразу его не заметила. Внушительная мощная фигура, широкий разворот плеч, чуть посеребрённые волосы и строгий костюм. Его овевало что — то медведеобразное. Я бы даже заподозрила северного мишку, если бы он стоял на четырёх лапах, а не вытянувшись во весь свой рост. Хотя кто их знает, этих покровителей. У Ксандра вон дракон вообще какой — то маленький, а я представляла себе как минимум огромного ящера размером с двухэтажное здание.

У кого добрый, а у кого и не очень.

— Здравствуйте. — Вежливо, да. Пока ещё вежливо, потому что не вижу смысла нарываться первой. Да и не справиться мне с ним.

Он развернулся, и я широко распахнула глаза. Я его узнала! Я все голову ломала, кто и где меня успел увидеть, да ещё и захотеть. А тут раз и узнала! Его плотоядную улыбку вообще сложно забьггь.

— Вижу, вы меня запомнили, — довольно проговорил Михаил, без труда распознав моё выражение лица. — Отужинаете со мной?

Впрочем, это был и не вопрос даже. Он молча прошёл к столу, зажёг три толстых чёрных свечи и даже стул для меня отодвинул. Интуиция вопила «беги», мозг отказывался анализировать, потому что… Да потому что меня явно не для этого позвали! Я готова была начать отбиваться, кусаться и царапаться, а не ужинать за одним столом с тем, кто собирается меня пробовать. Или у них так принято? Вроде как на голоцный желудок ни-ни? По комнате поплыл лёгкий сладкий запах, видимо свечи бьши ароматизированными, а я настороженно подошла к мужчине. Только сейчас осознала, как есть хочется. Жутко. Желудок, про который я на нервной почве позабыла, заньш, настойчиво давая о себе знать. Подозрительность тоже чуть поутихла. Ровно до следующих снисходительных слов.

— Смелее, я не кусаюсь. Поверьте.

Окинула взглядом стол, скрывая свой говорящий взгляд. Это же ему главный говорил, что после его воспитания мирэ можно только в общак и сдавать. Сглотнула и неуверенно присела. Как-то я раньше не хотела оттягивать момент встречи, а сейчас уверенна, что лучше бы она никогда не наступила. Буду драться до последнего, но под него не лягу! Да я лучше соглашусь на любые условия Ксандра, если он сможет помочь маме, чем… К горлу подступила тошнота и я, подняв наполненный, наверное, вином бокал, хотела его пригубить.

Хорошо, что не успела! Иначе бы подавилась. Просто из противоположной стены высунулась полупрозрачная голова какой-то мелкой ящерицы. Она посмотрела на меня своими умными глазами, моргнула и исчезла.

«Глюк!» — мрачно подумала. Видимо нервный срыв не за горами. Не мог же этот Михаил приставить наблюдателя за своими утехами. В голове зашумело, тело стало каким-то тяжёлым. Силы словно утекали из меня. Я даже рукой решила пошевелить.

Получилось, только вот с большим трудом.

А мужчина, сидящий напротив меня, спокойно выпил вина, отставил бокал и с улыбкой заговорил.

— Я же предлагал Ксандру отдать мне тебя. Временно конечно, — он шутливо поднял руки вверх, когда в моем взгляде лолыхнула ненависть. А вот его глаза оставались холодными, цепкими. — Даже денег предлагал. Много. А он отказал. Мне отказал, представляешь? Члену совета!

А я Вдруг поняла, что не могу даже возмутиться. Руки не поднимаются, закричать не получается. Даже всхлипнуть не могу! Михаил заметил моё состояние, победно улыбнулся и загасил свечи. Встал из-за стола только для того, чтобы открыть окно и когда в комнату влетели холодные капли дождя, печально посетовал.

— Погода подвела. Жаль. — А потом, окинув меня взглядом, добавил с нескрываемой насмешкой. — Что ж ты такая слабенькая оказалась, а? Я же думал мы посидим, поужинаем, поговорим.

Из глаз покатились слезы. Горькие, бесшумные. Я не знаю, как это называется…

Он отравил меня или в этих свечах наркотик, но я совершенно не владею собой.

Такое же ощущение, как и тогда с главным. Только Ксандр говорил, что он не насильник и всё вокруг было нереально, а этот иной… Смотрю, как он вытаскивает что-то из своего носа, как расстёгивает рубашку и внутри что-то умирает. Да я даже защититься не смогу!