— Мы встретились, чтобы обсудить все предельно честно. Я выслушаю тебя, Макар, — обещаю ему, мысленно сцепив зубы. Сомневаюсь, что мне понравится рассказ.

— Мне показал тебя Миша. Я несколько раз видел тебя, но не знал. Он предложил, а я согласился, — он качает головой, и я понимаю, что ему стыдно. Сглатываю и обнимаю руками чашку, чтобы… не знаю почему.

— Миша хотел поспорить на Тасю Аланьеву, да? Вот только препода испугался.

«— А я буду крутым бизнес-аналитиком!

— Как Аланьев, чтоли? У них, кстати, с твоей подружкой серьезно?» …

— Так они поженились? Я рад, — усмехается он, отвлекшись, а потом кивает в подтверждение, — Да.

— А ведь слухи о ваших спорах ходили, Ветров. Только ты так воодушевленно убеждал, что ты другой, а я как идиотка верила!

«— Говорят, — продолжаю, идя рядом с ним по аллее, — что ты с Мишкой поспорил на одну журналистку на втором курсе. Да так, что она потом перевелась в другой университет, — лучше знать от первоисточника, верно? А у меня как раз появилась такая возможность.

— А это серьезное обвинение, — он хмурится, — ты не думала, что будь это правдой на меня бы девчонки так не вешались?

— Я думаю, что им не важно правда это или нет. Если девочки рассматривают подобное как правду, то считают ту девушку дурой, а вас, мужчин, альфа-самцами. Ты знал, что по статистике женщин осуждают и обвиняют в большинстве своем именно женщины? Плюс, девчонки любят плохих парней и очень хотят стать той самой Бель, которая исправит Чудовище, — я даже указательный палец выставила в учении, — И это, не говоря о том, что у них мозгов, как у ракушки.»

А оказалась, что у меня самой, как у ракушки…

Глава 18

— Идиоткой ты никогда не была, — строго смотрит на меня, а я под его взглядом тушуюсь. Глупая, — Ты была особенной. Не заглядывала мне в рот, не прыгала в постель. Тебе было все-равно, что я популярен. Ты меня вообще не видела. Я учился ухаживать, добивался тебя, боялся спугнуть. Я сходил с ума от того, что ты просто у меня есть, что ты рядом. У меня от тебя просто крышу сносило!

Не видела… Сначала видела, он даже нравился мне. Это уже потом, когда я перестала о нем думать, король университета Макар Ветров начал за мной ухаживать. Я же перегорела, окруженная вниманием других, мне он стал не нужен и даром, а когда начал ухаживать… Все было так красиво, что я сдалась и влюбилась.

Лучше бы этого не было. Тогда, просто наблюдая за ним издалека он просто был мне симпатичен, и я легко вычеркнула его, а когда уже узнала и полюбила своим открытым сердцем вычеркнуть по-настоящему так и не смогла.

Теперь же он произносил слова с чувством, трепетно, с примесью злости и сожаления, словно все, чего он сейчас хочет — это вернуться назад и все изменить, но это не так. Не существует машины времени. Невозможно отмотать назад. И забыть все невозможно. Закусываю щеку изнутри.

— В этом возрасте у всех парней сносит крышу от всего, что шевелится, так что не преувеличивай, Макар. Мы оба знаем, что на самом деле это было. Ты поспорил на меня. Поспорил на деньги, и ты их выиграл. Доиграл до конца. Ты не признался мне. Если бы ты меня любил, ты бы сказал.

Да. Вот что я думаю. Именно так я считала тогда и больше всего мне хочется, чтобы глупое сердце наконец заткнулось и уступило место холодному рассудку.

Я могла бы сейчас вздернув к верху нос спросить, что он купил на эти деньги. Бросить едкое, давно отрепетированное: «надеюсь, оно того стоило» или «сказал бы, что нуждаешься в деньгах, я бы подкинула». Да только гадко стало до невозможности. Чем я буду лучше его?

— Я виноват, Риша. И мне не чем оправдать свою глупость, свое юношеское легкомыслие. Я сам метался. Даже представить не мог, как приду и скажу любимой девушке, что я на самом деле за падла? Какими бы глазами ты на меня посмотрела? — сейчас он выглядит уязвленным, — Несколько раз я собирался сказать. Тогда я думал, что момент не тот и время не подходящее, — он вдруг как-то сокрушенно усмехается, — так всегда бывает, когда человек слаб духом.

Он замолкает, повисает пауза. Макар уходит в свои мысли, а я не хочу мешать ему. Мне есть над чем подумать. Любил ли он меня тогда действительно? Вспоминая поступки… Теряюсь. Мои мысли и ощущения против открывшихся фактов…

Я всю жизнь доказывал отцу после смерти матери, что чего-то стою, — прерывает молчание Макар, — Я не пошел к нему работать, чтобы завести собственное дело. Ты была особенной, нормальной, из хорошей семьи. Ты умела радоваться, смеяться, не обращать внимание на чужое мнение. Тебе было плевать, что думают остальные. Я восхищался тобой. Ты казалась такой взрослой в рассуждениях и юной в мечтах, не могла не восхищать. И тебе не нужен был безмозглый мажор! — он смотрит на меня глазами человека, который признался в самой огромной своей тайне. Он правда считал, что я считаю его таким? Он ведь был самым лучшим, — Я хотел все уладить. Заткнуть их самостоятельно, чтобы это не зацепило тебя. Я хотел тебя уберечь, Риша, потому что ты так доверяла мне, так в меня верила. Абсолютно честно и наивно, — он выдыхает, жмурится и открыв глаза заканчивает, — Я должен был уберечь тебя.