Иногда, проводя весь день в делах и заботах о детях так сложно чувствовать себя желанной… Но мои любимые и романтичные мужчины просто не оставляют мне выбора.

Я сажусь в кресло, а Эд становится за мольберт.

Он включает торшер, и мастерскую заполняет мягкий свет.

– Не двигайся, - говорит любимый, и замечаю, что он смотрит на меня другим, более серьёзным и профессиональным взглядом.

– Слушаюсь, мастер, - улыбаюсь я, занимая более расслабленное положение в кресле.

– Поверни голову немного вбок и наклони её, - говорит мой художник. – Да, вот так отлично.

Пока Эд работает, я вспоминаю выставку его работ, которая состоялась в прошлом месяце. Это был грандиозный успех.

Мы пригласили туда всех наших родственников и друзей. И даже Вику с Матвеем. За последние годы их отношения заметно улучшились. Матвей часто приезжает к нам на выходные и иногда среди недели тоже. Вика скоро выходит замуж. Кажется, она всё ещё чувствует себя виноватой перед нами. Потому что каждый раз старается свести общение к минимуму – лишь привозит и забирает сына. Зато Матвей очень любит своих младших сестёр и с удовольствием играет с ними в саду.

– А чем это вы тут занимаетесь? – позади раздаётся голос Макса.

Я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь.

– Ты сегодня рано, - улыбаюсь я. – Заходи.

Макс уже подходит к креслу и нагибается, чтобы поцеловать меня в щёку. Трётся о кожу мокрой щетиной. Я со смехом отстраняюсь.

– Долго ещё? – спрашивает он.

– Мы только начали, - серьёзно отвечает Эд. – Не отвлекай мою натурщицу от работы.

– Я не отвлекаю, - ладони Макса ложатся мне на плечи и слегка массируют их. – Я помогаю.

Прикрываю глаза, стараясь держать позу, о которой просил меня Эд.

Однако вскоре прохладные ладони Макса начинают двигаться всё ниже и ниже в ворот моего платья.

Проворные пальцы накрывают грудь и поглаживают остренький сосок, который тут же становится очень твёрдым.

Тело начинает непроизвольно подрагивать в ответ на ласку. Я дышу глубоко и часто, пытаясь не улыбаться и сохранять требуемые наклон головы. Макс обводит по кругу ареолу и надавливает на вершинку.

– Ааах! – изо рта вырывается сладкий стон.

Я перехватываю мужскую руку за запястье и пытаюсь отстранить её, но Максим лишь усмехается за моей спиной.

Другой рукой он убирает с моей шеи волосы и пробегается пальцами за ухом. Кожа тут же покрывается мурашками.

Потом мужчина наклоняется и миллиметр за миллиметром покрывает медленными поцелуями шею.

Боже… это запрещённый приём! Макс прекрасно знает, что я не могу устоять против поцелуев в шею…

Открываю глаза и смотрю на Эда.

Он откладывает карандаш в сторону и внимательно следит за действиями друга.

Его глаза становятся тёмными, а в паху выступает мощный бугор.

Но Эд не подходит к нам. Он остаётся наблюдать в стороне.

Пальцы Макса опускают моё платье всё ниже, по очереди обнажая груди.

Сердце отбивает рваный ритм.

Несмотря на сотни жарких ночей, что мы провели вместе, каждый раз эти двое умудряются удивлять меня чем-то новеньким.

Вообще, «удивлять» - это кредо всей нашей необычной семьи. В связи с нашими нетрадиционным любовным трио друзей у нас не так много. И каждый раз, когда мы появляемся в обществе, на нас смотрят, мягко говоря, с непониманием. Но мне, честно говоря, совершенно наплевать на мнение других. Главное – это наша семья. Я знаю, что многие «стандартные пары» не чувствуют такую гармонию, которую ощущаем мы.

Не в силах больше сопротивляться влечению, я поднимаюсь с кресла.

Пальцы Макса скользят по моему животу. Всё ниже и ниже. Другой рукой он трётся о сосок. Пальцы сжимаются на нём, а меня пробивает острый электрический импульс, который заставляет низ живота скрутиться в сладком спазме. Даже стоять сложно!

Опираюсь спиной о твёрдую грудь. Смотрю на Эда, который оглядывает нас как голодный хищник.

Дышу часто. Спина непроизвольно выгибается навстречу ласкам.

Макс быстро стягивает с меня платье, оставляя в одних трусиках.

Вскоре Эд, взгляд которого становится всё темнее и темнее, подходит ближе. Целует моё лицо, потом его губы скользят по моей шее, потом по ложбинке между ключиц, и спускаются на живот.

Эд подхватывает резинку белья и стягивает уже слегка влажную ткань вниз.

Моя попка оказывается обнажённой. Теперь меня отделяет от твёрдого члена Макса только ткань джинсов. От этих мыслей между ног становится ещё более влажно. Моё желание растекается по внутренней стороне бёдер, готовя меня к продолжению.