Гречка с молоком и крупинками сахара все-таки пересиливает мою скорбь, и я берусь за ложку.

– - Ты уже думала, что делать будешь? – спрашивает мама, наливая чай в мою любимую кружку. – Долго дома не сиди, а то закиснешь в своей печали.

– - Да куда уж, мамуль. Волшебный пендель на ближайшие семь лет: ипотека.

– - Ой, про ипотеку-то родимую… -- Мама задумчиво разглядывает бутерброд на тарелке. – Только ты не злись, хорошо?

Я молча смотрю на неё исподлобья.

– - Месяц назад ко мне позвонил человек, сказал, что от Алихана, насчёт нашего кредита. Я, конечно, подумала, что мошенник, бросила трубку. Потом он ещё несколько раз звонил, а я не отвечала уже. Через пару дней из банка нашего меня набрали, сказали, срочно явиться по поводу платежей. Я уж испугалась, вдруг взносы не прошли, побежала. А там у главного сидит мужчина, турок, говорит, с поручением от Алихана Кая. Хочет погасить наш ипотечный кредит, но сам сделать это не может, нужно моё заявление.

– - Мам, ты же не поверила этим мошенникам? – с упавшим сердцем спрашиваю я.

– - Конечно, нет, за кого ты меня принимаешь! – Возмущается мама. – Я через Мариночку её сына, Толика позвала. Помнишь Толика, юриста?

– - Юрисконсульта из собеса, ага.

– - Какая разница, главное, чтобы юридические термины понимал, не правда ли?! – начинает сердиться мама. – Он всё досконально проверил, помог написать заявление.

– - Мамуль? – я даже не продолжаю, она всё и так понимает.

– - Ох милая, твой Алиханчик сам мне позвонил тогда же, в банке, через этого своего доверенного. Уговаривал, что для него это ничего не стоит, а тебе даст свободу и возможность развиваться дальше. Сказал, что ты хочешь учиться, поехать куда-то в Голливуд, но боишься из-за денег.

Выронив ложку из пальцев, я снова закрываю лицо.

– - А ты правда в Голливуд поехать хочешь, доченька?

– - Да не в Голливуд, а в город Остин, штат Техас!

– - Он знал, что ты будешь спорить и просил тебе не говорить, -- вздыхает мама.

Я совершенно выдохлась. Мысль о том, что я свободна от финансового бремени, окрыляет и одновременно загружает новыми тревогами. Как мне относиться к такому подарку? Кто я после этого? Мне противна даже мысль, будто это плата за проведённое вместе время. Я привыкла всю жизнь тяжело пахать, и к таким щедрым жестам не приучена.

– - Он очень просил не принимать этот подарок как оскорбление, Снежочек, а как просьбу осуществить свою мечту. Какой же милый мальчик, и так хорошо тебя изучил! Наверняка у него нашлись бы разные способы заставить тебя остаться с ним, но он очень трепетно к тебе относится.

– - Относился лучше любого мужчины на всём свете, да только я оказалась слишком гордой, чтобы остаться с ним его второй женой, и слишком трусливой, чтобы попытаться изменить ситуацию.

— Вот уж кого я бы не назвала трусливой! – снова вздыхает мама. – Ты мой отважный маленький львёнок. С детства была как взрослая! Моя опора! Всегда так ясно мыслила! Это я трусиха, -- каждый раз убеждала себя, что вот-вот всё изменится, вот-вот твой отец возьмётся за ум… А надо было просто встать и уйти. Это же только сейчас мы такие мудрые стали. Подписались на психологов всяких, узнали про созависимые отношения, про «двенадцать шагов»…

– - Мам, -- предостерегающе произношу я. Но она не хочет останавливаться.

– - Ты уж прости меня, доченька. Сколько тебе пришлось испытать всякого. Не должны дети быть старше своих родителей, нельзя было делить с тобой наши взрослые беды. Где была моя голова, когда я взваливала на тебя свои проблемы? Когда скандалы перед тобой мы устраивали. – Мама качает головой и трёт лоб своей крошечной ручкой.

– - Мам, я не могу сейчас об этом.

– - Милая, просто знай, что ты самый смелый человек, которого я когда-то видела. – Она протягивает руку и похлопывает меня по ладони.

Сдаюсь и откладываю ложку. У меня совершенно нет сил. Пытаюсь помочь маме убрать со стола, но она гонит меня из кухни, взмахивая полотенцем, как на цыплёнка. Я прохожу в свой зал и валюсь на заботливо разложенный и застеленный диван. Снова включаю телефон и пишу Алихану: «Спасибо?!»

Сообщение доставлено, но не прочитано. Я жду ещё пару минут, а потом забываюсь сном коматозника.

Когда я просыпаюсь, дождь так и не перестал, а мама собирается на педсовет.

– - Галя звонила, сказала, что заглянет после обеда, -- сообщает она мне из коридора.

– - Возьми своим подружкам рахат-лукум у меня из сумки! – кричу я ей. Вчера, -- или всё ещё сегодня?
– - я истратила в стамбульском дьюти-фри приличную сумму на подарки, предполагая, что мама будет ждать гостинцев, как ребёнок, прождавший родителей весь день.

Что ж, похоже, наши отношения действительно иногда напоминают перевёрнутые «дочки-матери».

Галка приезжает с бутылкой мартини и банкой испанских оливок. Сжав меня в своих объятиях до хруста костей, она топает на кухню и достаёт из шкафа фужеры.

– - Зато ты там за эти пять месяцев испытала столько, сколько, может, за всю жизнь здесь не испытала бы! – подруга словно продолжает наш старый разговор. Всё так же стоя, она опрокидывает в себя вермут и только после этого садится за стол.

Я пробую мясистую оливку. После маринованных турецких её вкус кажется пресным.

– - Видела старый фильм «Мосты округа Мэдисон»? Мама его обожает. Встречаются однажды мужчина и женщина и понимают, что вот этот человек – любовь всей их жизни. Они знают, что никогда не смогут быть вместе, ведь он – старый холостяк, а она – добропорядочная домохозяйка за сорокет. И всё равно бросаются в объятия друг друга, чтобы провести четыре самых счастливых дня, а потом навсегда расстаться.