Упираясь руками и ногами, Анджан с большим трудом выскользнул на свободу. Едва отдышавшись, он прохрипел:

– Лёха, тем не удалось меня ликвидировать, так ты решил исправить положение и придушить меня на месте!

– Петь, так это я от радости, – стал оправдываться гигант, при этом улыбаясь во все свои тридцать два зуба. – Федька, гад, состроил таинственную рожу и, ничего не сказав, привёл меня в твой дом. Вот я и не удержался.

– Ладно, стадо непуганых медведей, присаживайтесь на диван, – предложил Пётр, окончательно придя в себя, и тут же в шутку добавил. – Только диван не проломите. А о моём чудесном спасении я тебе позже расскажу.

Подождав, пока два гиганта устроят свои пятые точки, Пётр продолжил словами и интонацией бессмертного городничего из «Ревизора»:

– Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить пренеприятн ейшее известие, – здесь он сделал паузу. – Меня с вами кинули, как минимум, на сто тридцать тысяч рублей.

– Кто и когда? – хором воскликнули великаны, вскочив на ноги.

– Небезызвестный вам Гирша Листер, – ответил Анджан, жестом усаживая друзей на место, – Пять лет назад.

– Вот сволочь, – Фёдор коротко высказал своё отношение к упомянутому ювелиру, – Это как это он?

Пётр напомнил друзьям события пятилетней давности, когда он должен был ехать в Ригу за огранёнными алмазами и, якобы погиб в автокатастрофе, свалившись в реку вместе с машиной и водителем. Потом он зачитал отчёт частного детектива и фыдал прослушать его записи.

Прослушав показания свидетелей, друзья-великаны сидели чуть пришибленные свалившейся на них новостью, тупо уставившись на замолчавший диктофон.

– Что будем делать? – наконец выдавил реплику Алексей.

– Я думаю, – выдвинул идею Пётр, – нам стоит навестить господина Листера в его рижском офисе и спросить за всё.

– Я за! – Фёдор поднял руку, как школьник, готовый ответить выученный урок.

– Я тоже за! – Алексей выразил своё согласие аналогичным способом.

Секретарша робко постучалась в дверь кабинета владельца ювелирного дома и неслышно ступая вошла, получив на то разрешение.

– Герша Моисеевич, там в приёмной гости из Витебска, – сообщила девушка. – Говорят, что ваши давние партнёры.

– Из Витебска? – переспросил хозяин кабинета.

– Да, – подтвердила секретарша.

– Ну что ж, проси, – приказал Гирша Листер, – не дело держать гостей в приёмной.

В кабинет вошли три человека: парень лет двадцати пяти, среднего роста и два молодых человека под два метра ростом, богатырского телосложения. В помещении сразу стало тесно.

– Доброго дня вам, Герша Моисеевич, – радушно улыбаясь произнёс самый низкорослый из гостей, делая шаг вперёд и протягивая руку для пожатия.

Только вот если бы кто-то со стороны взглянул на господина Листера, то он сильно усомнился бы что день у него начался удачно. Смуглая от рождения кожа ювелирного боса вдруг стала пепельно-серого цвета, а слегка выпуклые от рождения глаза в одночасье превратились в два кофейных блюдца. Господин Листер неестественно выпрямился с прогибом назад, нащупал, не оборачиваясь, спинку своего кресла и буквально рухнул в него. Он что-то пытался сказать, но только свистящий шёпот вырывался меж парализованных страхом челюстей.

– Герша Моисеевич, – спросил голосом Аркадия Райкина все тот же гость, продолжая широко улыбаться, – что с вами случивши? Что-то вы в лице переменивши? Никак вы заболевши?

– Пётр Антонович, вы!? – хозяин кабинета наконец родил членораздельную фразу.

– Я, – с готовностью подтвердил Пётр Антонович. – А вы ждали кого-то другого?

Гирша Листер энергично затряс головой то в одну, то в другую стороны.

– Ну тогда продолжим, помолясь, – предложил гость всё в том же издевательском тоне, – Во-первых, уважаемый владелец уважаемого ювелирного дома, где мои бриллианты в количестве тридцати штук и пара золотых серёжек с брильянтами?

– Я их продал, – проблеял ювелир, – вы за ними тогда так и не приехали. Но я выплачу полную их стоимость.

– Конечно выплатите, – заверил собеседника Анджан и добавил, – Вы должны мне двести тысяч рублей за алмазы, две тысячи за серёжки и две тысячи пятьсот рублей за машину. Итого двести четыре тысячи пятьсот рублей.

– Конечно, конечно, – ювелир закивал головой как китайский болванчик. – Только не всё сразу. У меня нет сейчас в наличии такой суммы. Я сейчас смогу заплатить только сорок тысяч.

– К этому мы вернёмся чуть позже, – Пётр прервал словесный поток Герши и продолжил свою обвинительную речь. – Что же касается вашей ремарки о моём неприбытии тогда, 17 февраля 1950 года, поясню: вы, господин Листер, приложили максимум усилий, чтобы я тогда не доехал до вашей конторы. Поэтому мой второй вопрос: кто из бельгийских ювелиров заказал меня?

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – истерично взвизгнул Герша. – Кто кого заказал? Какие бельгийские ювелиры?

– Постараюсь освежить вашу память, уважаемый, – насмешливо произнёс гость, доставая из портфеля папку, и стал зачитывать выдержки из отчёта наёмного сыщика. – 17 февраля 1950 года двое нанятых вами бандитов: Хаим Дворкис, по кличке Нос и Соломон Абкин, по кличке Пуп расстреляли из автоматического оружия мою машину на рижской трассе на мосту через реку Эвест. На место преступления их привёз ваш управляющий салоном господин Шлёма Зельц на своём автомобиле «Воронеж-16». Лимузин с моим, как предполагали бандиты, и моего водителя трупами убивцы столкнули с моста в реку. Признание получено из уст самого господина Шлёмы Зельца, которого вы использовали вслепую, затем застращали соучастием в двойном убийстве и впоследствии уволили. За два дня до убийства вас посетил представитель филиала бельгийского ювелирного дома в Санкт-Петербурге. Повторяю свой вопрос. Кто это был?