Незаметно подошел к концу первый семестр. Перед убытием в отпуск надо было сдать три экзамена. Самой востребованной песней стала сочиненная курсантом Валерой Вальденсом:

Первая экзаменационная сессия отмела сразу человек тридцать из ста тридцати поступивших. Остальные наконец-то получили отпускные билеты и разъехались по своим родным пенатам.

После отпуска командир роты объявил, что второй и четвертый курсы училища будут участвовать в Московском параде в честь 51-й годовщины Великой Октябрьской революции и 50-летия Ленинского комсомола.

Участникам парада выдали карабины, построили по ранжиру, назначили знаменоносцев. Цветкову досталось четвертое место в четвертой шеренге. Теперь ежедневно после занятий парадные расчеты приступали к тренировкам на плацу училища. Маршировать с автоматами намного легче, чем с карабинами, – не надо махать руками, проще держать равнение, всегда чувствуешь плечо соседа. С карабинами появились новые команды: «На караул», «К ноге», «На плечо», «На ремень», «Штык примкнуть». Постепенно парадные «коробки» обретали нормальную конфигурацию, курсанты овладевали строевыми приемами с карабинами. Руководил тренировками начальник кафедры морской пехоты подполковник В. А. Петухов.

Учиться в училище было несложно, преподаватели к курсантам относились весьма благосклонно, но за незнание предмета двойки ставили беспощадно. Особенно лютовал преподаватель физики профессор Николай Олимпиевич Ульянов, друг лауреата Нобелевской премии (1978 г.) академика Петра Леонидовича Капицы.

Вторым преподавателем физики была Ирина Константиновна Александрова, молодая симпатичная женщина, добрейшей души человек, но, к сожалению, принимать экзамены ей не доверяли. Только зачеты и пересдачу заваленного экзамена. Поэтому к Ирине Константиновне всегда стояла огромная очередь из должников.

Пятерки Ульянов курсантам никогда не ставил. «Физику на пятерку знаю только я и академик Капица», – не уставал повторять Николай Олимпиевич. Обычный результат экзамена не поднимался выше одной четверки, трех-четырех троек и целого букета двоек. Экзамен часто начинался со слов профессора:

– Товарищ курсант, вынимайте шпаргалки.

Глаза курсанта делались круглыми:

– Товарищ преподаватель, у меня нет шпаргалок.

– Как нет, а вон в том кармане? – не унимался профессор и, как правило, не ошибался.

Если же шпаргалка была спрятана очень тщательно, экзаменующийся с дрожью в голосе твердил:

– Нет у меня шпаргалок, это носовой платок.

– То, что вы за гигиеной носа следите, – это хорошо. Но если шпаргалок нет, значит, вы к экзамену по физике не готовились, двойка, придете на пересдачу через неделю, – делал вывод суровый экзаменатор.

Зачеты по физике зачастую проходили еще проще.

– Мне сегодня некогда, – приняв доклад дежурного перед зачетом, говорил профессор и, осмотрев классные доски, добавлял: – Тебе три балла, у тебя много на доске написано, остальным двойки, придете через неделю.

Никакие уловки с Н. О. Ульяновым не проходили. Когда курсант Геннадий Головченко обратился к Ульянову «товарищ академик», физик, не поддавшись на курсантскую лесть, заключил:

– Товарищ курсант, я не академик, а профессор, а вы, если до сих пор не запомнили мое ученое звание, придете еще раз.

Но в общем-то Николая Олимпиевича и Ирину Константиновну курсанты уважали, а предмет, несмотря ни на что, любили.

– Физика добавляет в наш организм твердости и крепости духа, – утверждали отличники.

– Физика не позволяет нам расслабиться, – уныло причитали троечники.

Четвертый взвод готовился к экзамену по физике тщательно. По агентурным данным установили, что профессор отчаянно болеет за ленинградскую футбольную команду «Зенит» и не пропускает ни один матч. К радости курсантов, в это время приближался матч между «Зенитом» и японской командой. С огромным трудом достали билет на матч с местами на самом удобном месте. Где-то кто-то узнал, что академик Капица любит армянский коньяк. Классные аналитики тут же сделали вывод: если Капица любит армянский коньяк, то Ульянову сам бог велел обожать этот напиток. Скинувшись, купили бутылку коньяка. Долго решали, в каком виде поставить бутылку на стол – вдруг кто-то из начальства зайдет? Решили приобрести красивый графин и перелить коньяк в него, вроде как чай. Наконец день экзамена наступил. Валера Васильев, художник от бога, оформил конверт, в который положили билет на футбол. Перелили коньяк в красивый кувшин. Купили коробку шоколадных конфет, но чего-то еще для полного натюрморта не хватало. В конце концов приняли решение добавить колорит журналами – футбольным и пикантным, с красивыми девушками в купальниках. К экзамену все было готово. Теперь-то он не устоит, всем не ниже тройки поставит, решили курсанты.

Экзамен начался с обычных вопросов про шпаргалки, но, видимо, после просмотра конверта настроение профессора качнулось в лучшую сторону, и он не стал очень тщательно допытываться о шпаргалках.

– Сейчас коньячку глотнет и вообще подобреет, – заключил старшина класса Толя Кравцов.

Первой коньяк попробовала Ирина Константиновна. Налив в стакан «чая», она сделала глоток, глаза ее расширились, и она начала ладошкой загонять в рот воздух. Дежурный по классу осторожно пододвинул к ней коробку конфет.