– Мы оба знаем, что Роджер с радостью поможет – стоит только попросить, – заметила я. – Но ты упорно не хочешь его привлекать.

– Он все сделает не так, – фыркнул Джейми.

– Неужели для этого нужен особый талант? – поддразнила я. Джейми был неисправимым перфекционистом во всем, что касалось оружия или инструментов – и уж тем более в рытье безупречных ям для уборных. – Помнишь слова Вольтера: «Лучшее – враг хорошего»?

– Le mieux est le mortel ennemi du bien, – процитировал он на французском. – «Лучшее – смертный враг хорошего». Я уверен, что Вольтер в жизни не вырыл ни одной выгребной ямы. Так откуда ему об этом знать? – Джейми расправил плечи и медленно, с наслаждением потянулся. – Господи, как я хочу поскорее лечь.

– Что же тебе мешает?

– Предвкушать удовольствие не менее приятно, чем его испытывать. К тому же я голоден. Здесь найдется какая-нибудь еда?

– Если дети до нее не добрались. – Наклонившись, я пошарила под кроватью и вытащила корзину, которую припрятала еще днем как раз для такого случая. – Сыр и кусок яблочного пирога тебя устроят?

Он издал неопределенный шотландский звук, выражающий одновременно благодарность и глубокое удовлетворение, и сел на кровать, чтобы наброситься на угощение.

– Марсали прислала Жермену письмо, – сообщила я, усевшись рядом. Подо мной зашуршал набитый кукурузными волокнами матрас. – Джон Куинси тебе не говорил?

– Жермен говорил, – улыбнулся Джейми. – Когда я вышел, чтобы позвать ребятишек в дом, он стоял у колодца и взахлеб рассказывал Джему и Фанни о маленьких братиках. У него даже волосы на макушке топорщились от возбуждения. Уверял меня, что не сможет уснуть – так ему не терпится увидеть родных. Поэтому я дал ему бумагу и чернила – пускай напишет ответ.

Он смахнул крошки с одежды и добавил:

– Фанни помогает ему с правописанием. Интересно, кто научил ее писать? Вряд ли подобный навык пригодился бы ей в борделе.

– Кому-то ведь нужно вести счета и строчить любезные шантажные послания. Хотя, возможно, это задача мадам. Фанни мне не рассказывала, но я думаю, грамоте ее научила сестра.

При мысли о недавнем прошлом нашей подопечной у меня сжалось сердце. Она никогда не говорила ни о прежней жизни, ни о сестре.

– Скорее всего, – кивнул Джейми.

При упоминании Джейн Покок по лицу его пробежала тень. Несчастную девушку арестовали и приговорили к смерти за убийство клиента-садиста, купившего девственность ее младшей сестренки. Бедняжка покончила с собой в ночь перед повешением – за считаные часы до прибытия Уильяма и Джейми, которые примчались ее спасать.

Он сурово сжал губы и покачал головой.

– Что ж… Необходимо как можно скорее отправить Жермена домой. Хотя, боюсь, Фрэнсис будет по нему скучать.

Я нагнулась было, чтобы поднять с пола сброшенную верхнюю одежду, но при этих словах резко выпрямилась.

– Думаешь отправить Фанни с ним? Чтобы она пожила немного с Фергусом и Марсали? Поможет им управляться с детьми…

Джейми на мгновение замер с куском сыра в руке и опять покачал головой.

– Нет. Фергусу будет и без того нелегко прокормить семерых. К тому же Фрэнсис и здесь вполне счастлива. Девчушка к нам привыкла; я бы не хотел, чтобы она чувствовала себя ненужной или думала, будто ее выгоняют. И потом… – поколебавшись, он добавил невзначай: – Уильям поручил ее мне. Чтобы я о ней позаботился.

– Ты надеешься, что он приедет ее повидать? – мягко сказала я.

– Да, – буркнул Джейми. – Поэтому и не хочу, чтобы Уильям приехал и не застал Фрэнсис. – Он откусил кусочек сыра и принялся медленно жевать, отведя взгляд.

Я погладила его по руке, а затем поднялась и начала расправлять и складывать нашу сброшенную одежду: чтобы ее не сдуло с крыши ветром и чтобы она не оказалась до невозможности измятой к утру. Положив на аккуратную кучку свои туфли и спорран Джейми – для веса, – я заметила кончик листка бумаги.

– Чуть не забыла – Майерс ведь и тебе принес письмо! Это оно?

– Да, – сдержанно ответил Джейми, словно не хотел, чтобы я притрагивалась к письму. Я отдернула руку. Однако, отложив недоеденный сыр, он кивнул на листок. – Можешь прочесть, саксоночка. Если хочешь.

– Тревожные вести? – неуверенно спросила я. После всех волнений с письмом Марсали мне не хотелось нарушать покой летней ночи. Если в послании нет ничего срочного – пусть подождет до утра.

– Не то чтобы… Оно от Джошуа Гринхау – помнишь его по Монмуту?