Шрифт:
А потом Ян, сверкая потемневшими зрачками, оборачивается на меня.
– И почему не дала послушать? Почему решила просто сбежать?
Сглатываю слюну, но в горле сухо и противно. Там саднит. И везде саднит.
– Не хотела увидеть в твоих глазах подтверждение всему этому. Я бы не вынесла.
– Поль - Ян отлипает от Левитина и подлетает ко мне. Чуть склоняется, чтобы видеть мои глаза.
– Эта запись сделана на вечеринке у Сомова. Ты пришла и была такой... Черт, такой охренительно прекрасной. Парни вдруг зацепились за тему, кто бы с тобой замутил, вот и пришлось их остудить. Там сплошная нарезка из моих слов. Подделка. Подстава. А ты поверила... Не поговорила со мной. Поверила и сбежала.
Теряюсь, не знаю, что ответить. Мне хочется верить. До боли в сердце хочется. Но я с ужасом понимаю, что ничего не поменяется. Моих последующих действий не отмотать обратно, да, и его тоже.
Ян грустно ухмыляется.
– Это Рыльского проделки. У его дяди есть своя студия звукозаписи. Бл*ть, ты же меня чуть под статью не подвела.
Он нервно ерошит волосы на затылке и уходит прочь. Без меня. Забирается в авто, двигатель рокочет. А у меня к ногам, точно гири привязали. Нужно остановить, но не могу двинуться. Машина трогается и проезжает мимо, обдавая нас брызгами весенней лужи.
– Мудила, еще и обрызгал - взбесился Марк, разглядывая на своих дорогущих джинсах темно-коричневые капли.
– Ты только не впадай в истерику, Поль. И не верь ему. Вообще, какая разница, что он там на самом деле имел ввиду, ведь не отрицает же, что это его слова.
Да, не отрицает.
Прощаемся с Марком. Обещаю, что не буду плакать, а обдумаю все на светлую голову. Но на душе липко и едко.
Возвращаюсь в общежитие, по дороге закупаю продукты в ближайшей "Пятерочке". До десяти дописываю доклад, а потом бесцельно смотрю в окно, усевшись на широком подоконнике общажной комнаты и попивая из бутылки кефир. Но все же слова Яна не дают мне покоя. А вдруг, и правда, монтаж, а я даже проверять не стала. В итоге ничего не выяснила до конца. Все решила на эмоциях.
Дотягиваюсь до стола, где лежит мой телефон. Ладони потеют. Никогда бы не подумала, что решусь написать ему сама.
22:31 Polya_chizh: Ты сбежал, и мы не договорили
Десять минут листаю новости, чтобы отвлечься в ожидании ответа.
22:42 JanMaracas: Беру с тебя пример. И причину твоего побега я узнал.
22:43 Polya_chizh: Зато я не знаю правды.
22:45 JanMaracas: Смысл? Ты все равно мне не поверишь, как и два года назад(
22:47 Polya_chizh: Я хочу разобраться. Расскажешь, как все было на самом деле?
Снова минут десять тишины. Сворачиваю диалоговое окно, чтобы не гипнотизировать экран, как вдруг раздается характерный звук, информирующий о новом сообщении.
22:59 JanMaracas: Ты в общаге?
Тут же набираю
23:00 Polya_chizh: Да
23:02 JanMaracas: Сможешь выйти?
По спине озноб, и виски колотит. Я волнуюсь так, что пальцы дрожат.
23:05 Polya_chizh: Смогу.
А сама в мозгах прокручиваю. что же скажу вахтерше, чтобы пустили обратно.
23:06 JanMaracas: Тогда выходи через полчаса.
Чуть не подпрыгиваю. Ладно хоть Маши нет, а то бы точно разбудила. Выуживаю из шкафа синие джинсы и темно-фиолетовый пуловер. Собираю волосы в хвост и присаживаюсь на край кровати в ожидании нужного времени. Коленки подрагивают и трясутся, как и руки.
Когда Марек сообщает о приезде, выхожу с опозданием минут на семь. Молча сажусь в машину, а Ян молча трогается с места. Вскоре понимаю, что направляемся мы в сторону его квартиры, но я не ничего не говорю, не останавливаю его в нервном припадке, потому что хочу выслушать его правду, какой бы она не была.
Но мы не доезжаем. Ян резко сворачивает на обочину и выходит из салона автомобиля, хлопнув напоследок дверь. Я вглядываюсь в его силуэт, маячивший перед включенными фарами и не знаю, как себя повести.
Глава 17
Школа, выпускной класс
Ян
Сегодня ночью Поля приснилась мне. Первый раз приснилась. И сразу же прицельным в паховую область, потому что была в этом самом купальнике, больше напоминающим изрезанную в хлам тряпку с веревочками.
Пришлось тащиться в душ, хотя за окном маячила суббота, и можно было поваляться подольше. Но меня не отпускало. Сон казался таким реалистичным, я даже ее запах ощущал, и долбящее о ребра сердце никак не собиралось успокаиваться и оставить меня, нахрен, в покое.
Перед глазами плясали картинки, как я развязываю узкие веревочки на ее хрупкой шее, как касаюсь губами бледной кожи по спине вдоль позвонков, как прижимаю к себе и заставляю выгнуться навстречу…
Все, нужно перестать об этом думать. Мне вообще нужно перестать о ней думать, а то в последнее время что-то я зачастил.