Шрифт:
Я медленно киваю и впервые сама тянусь к его губам.
Глава 34
И снова губы.., руки и теплое дыхание на коже…
Савелий был одновременно настойчивым и нежным. Хоть я и обещала поделиться с парнем воздухом, но это скорее он наполнял моё сбившееся дыхание полнотой. Он вёл.., он направлял.., он был в эту минуту моим на сто процентов.
Я тонула в водовороте чувств, пока не почувствовала, что края водолазки скользят вверх. Отстранившись, я тихо попросила.
– Не снимай…
Его потемневший взгляд, касается своих рук и Смирнов несколько раз моргает.
– Не понял?
– хриплым шепотом уточняет парень.
– Просто не снимай кофту… Я так хочу…
Голос начинает дрожать, а возбуждение не только не утихает, оно разгорается сильнее. Пульсирующая плоть упрямо требует продолжения и ей плевать на все мои страхи.
– А я хочу увидеть тебя. Целовать.., ласкать…
– Там не на что смотреть, - выпаливаю я и чувствую как по щекам катятся первые слезинки.
Ненавижу себя за слабость и жалость к себе, но ничего сделать не могу. Физиология вновь берёт верх над разумом.
Сава моргает, а потом наклоняется и целует меня в мокрые щёки.
– Уверен, что есть на что, Лера. Позволь мне раздеть тебя.
– Нет. Ты передумаешь продолжать, если снимешь водолазку, - обречённо шепчу я и в голове всплывают картинки из прошлого, где я стою перед зеркалом обнаженная и омерзительная.
Савелий открывает рот для ответа, но я накрываю его губы ладонями.
– Я худая как скелет, а ещё у меня на груди и шее ужасные шрамы. Я – урод, - заканчиваю я и опускаю голову, чтобы не видеть как Смирнов отпускает меня и уходит.
Секунда.., вторая.., пятая.., а он всё стоит передо мной. И тогда я решаюсь поднять взгляд.
– Я не обижусь если ты не захочешь продолжать. Я даже пойму тебя…
Горячие губы обрывают тот поток слов, что с бешеной скоростью рвется наружу. Поцелуй настойчивым тараном рвет моё сопротивление и я постепенно расслабляюсь. Зря. Смирнов нагло стягивает с меня водолазку и отрывается от моих губ, чтобы освободить шею от горловины.
Несколько секунд я не открываю глаза. Хочется орать, рыдать, материться и плакать, но я просто стою и жду, когда он откажется от секса. Теперь то уж он точно поймёт, что оставить меня в кофте было правильным вариантом.
И вдруг!
Легкие, как перышки, прикосновения расползаются по истерзанной шрамами коже и я замираю. Савелий прикасается к тому участку кожи, которого я и сама редко касаюсь. Исключение – гигиенические процедуры. А он касается - медленно скользит по шрамам и не дрожит от омерзения.
Я открываю глаза и тут же встречаюсь с его цепким, совсем непонятным взглядом.
– Я же говорил, что ты трусиха, - говорит Сава и сжимает полушария груди в горячих ладонях, - пугливая, дрожащая и слишком мнительная птичка. Я хочу продолжить, а ты? Разрешишь снять с тебя бюстгальтер и попробовать на вкус вырывающиеся наружу соски… Эй, не красней… Хочу чтобы все наши желания мы выражали в словах. От тебя я пизд…ц как хочу услышать, что ты безумно хочешь взять мой член в рот. Или, например, что ты хочешь, чтобы я ласкал твою плоть языком…
Его проникновенный голос и слишком пошлые, на мой взгляд, обороты превращают мое тело в настоящий вулкан желания… Язык не поворачивается сказать то, о чем говорит Сава, но кое-что я все-таки выдавливаю.
– Хочу тебя… сильно!
Взгляд Смирнова темнеет и он снова тянется к моим губам.
– Покажи как ты хочешь меня, Лера. Покажи…
Застежка бюстгальтера сразу сдаётся ловким пальцам Смирнова и я сбрасываю с рук бретельки.
– Покажи, - повторяет парень и обхватывает сосок горячими губами. Второй он сжимает в пальцах и начинает перекатывать его, слегка царапая чувствительную вершинку.
От совершенно новых ощущений, меня накрывает такой лавиной кайфа, которую я не испытывала никогда. Непохожие не на что впечатления, заставляли плоть ещё сильнее пульсировать и сокращаться.
Я стону и кричу в голос, словно сумасшедшая, а потом совсем теряю голову и хрипло прошу.
– Войди в меня, пожалуйста… Хочу там его почувствовать…
– Кого его? Скажи вслух, – также хрипло спрашивает Савелий, оторвавшись от ласк, сводивших меня с ума.
– Я… хочу, чтобы твой член оказался внутри меня. Пожалуйста.