— Ну давай же. От тебя пахнет девственностью даже сейчас, когда ветер дует в другую сторону. Мой долг просто обязывает исправить это недоразумение и сделать из тебя мужчину.

Когда я слышал её голос в трубке, то думал, что она ненормальная, но сейчас я вижу, что она просто играет. Играет со мной и пытается получить от этого удовольствие. Наверняка она так же издевалась над жертвами, дразня их, а может ради забавы действительно принося удовольствие, прежде чем отправить на тот свет. У таких мораль — отсутствующее слово в словаре. Больше подойдёт отмороженная. Единственный способ её обломать — игнорировать.

А потому сразу к делу.

— Где деньги?

— Деньги? Ну ты и скучный… — отмахнулась она и опёрлась на перила. — Классный видок, да, мальчик?

— Ты не сильно старше меня.

— Прости-прости, дурацкая маска мешает мне разглядеть твой ебальник, что ж поделать, — прищурилась она. — Что ты прячешь там под своей маской? Боишься, что твоё красно личико своим грязным взглядом запачкаю?

— Хочу сохранить анонимность.

— Есть чего бояться? Иди сюда, я тебя успокою, — помахала она мне рукой.

— Спасибо, но я воздержусь. Где деньги?

— О, деньги здесь, вернее, там, — махнула она рукой. — В машине. Видишь тех трёх тёлочек? Они стоят на месте, не двигаются, так что расслабь свои яйки, никто вас не обходит и не собирается их раздавить. Отсюда отлично всё просматривается, а дорога, ближайшая дорога, ведущая в обход моста, чёрт знает где.

— Хочу закончить побыстрее.

— О, а как же мои слова о том, что надо растягивать ожидание? Забыл уже? Томное ожидание конца, чувствуя всё напряжение момента перед тем, как пуф! Всё выйдет… Триумф силы и наслаждения… удовлетворение… приятная усталость… И вот оно… ты медленно расслабляешься и валишься рядом, чувствуя теплое тело… Ой, прости, тебе же это незнакомо! Моя ошибка, — улыбнулась она.

— Мы можем стоять здесь сколько угодно, но…

— Деньги, деньги, деньги… Знаешь, ты как грязная шлюшка, которая хочет трахнуться с кем-нибудь. Хоть с кем-то, даже если это будет собака, — она вытащила золотой буквально кричащий о вульгарности своей владелицы мундштук, сигареты и закурила. — Буду звать тебя потаскушкой.

Я сейчас её ударю. Обычно оскорбления меня не сильно трогали, и я мог не обращать на такое внимания, но здесь почему-то во мне аж полыхало всё. Если бы здесь был кто-то из моих людей или её, я бы скорее всего так и сделал, чтоб не ударить в грязь лицом, потому что на такое надо отвечать сразу. Возможно бы даже, несмотря на выгодную сделку, пристрелил на месте, так как в этом мире репутация — это всё. Но сейчас никого рядом не было, а мне было необходимо провести её и получить деньги с амуницией. И я был готов проглотить своё раздражение, чтоб довести это до конца.

— Заканчивай уже, — сказал я куда более холодно, чем до этого. — Давай деньги, и я дам тебе координаты.

— Ой-ёй, ты не хочешь прозвища? — захлопала она глазами. — Ты знаешь, что перед действием идёт прелюдия? Это обязательная часть…

— Без разницы.

— О-о-о… разница есть. Это как большой и маленький, мальчик. Тебе не понять, но девушка сто процентов поймёт, о чём я.

— Где босс? — не выдержал я. — Тот, что должен быть у Бабочек? Почему вместо себя она послала… тебя?

Моё раздражение и презрение буквально сквозило сквозь слова, потому не почувствовать их было практически невозможно. На них девка лишь улыбнулась.

— Потому что теперь я босс Бабочек, — улыбнулась она.

Тц… Хотя я догадывался изначально об этом.

Я видел фотографии прошлого босса, так как она была одной из наших целей, но никто не мог её достать. Однако по тому, что я знал, она была рассудительной и очень уравновешенной женщиной, которая умела принимать адекватные решения и идти на уступки, если в этом была необходимость. Даже война началась не сразу, а лишь после того, как мы очень сильно насолили бандитам.

Эта же… хотя я могу представить, как она пришла к власти и заставила слушаться. Неадекватность порождает страх, как и жестокость. Одному свету известно, что там она учудила, пока пробивалась на верх. Но в чём я был уверен, так это в том, что ни прежнего босса бабочек, ни её приближённых уже нет в живых или же их состояние хуже смерти. Глядя на эту девку, которая назвалась в первый раз Ишкуиной, я бы мог спокойно выбрать второй вариант.

— Ну как-то так, — улыбнулась она. — Старый босс… она, конечно, знатная блядь, любая другая нашей профессии обзавидуется, но управленец никакой. Так что я ей нашла более подходящее место.

— Стесняюсь спросить, какое, — пробормотал я. Кто меня за язык тянул, непонятно, но всё же я сказал это.

— В Африку, — улыбнулась она. — В такую страну, что… м-м-м… ей точно понравится. Будет сутки напролёт заниматься своей любимой работой. Но ты не думай, я никогда не забываю о своих и иногда вспоминаю о ней, представляю, каково теперь ей там. А теперь, возвращаясь к нашим маленьким делам… — девка подошла ближе. — Ты так напряжён… чувствую, что прямо лопнешь от негатива ко мне. Знаешь, мой долг — расслаблять таких, как ты. Я сделаю это как подарок за то, что выбрал нас в качестве покупателя.