Так что Оля в понедельник же сходила в отдел кадров, попросила сделать ей копии диплома с аттестатом (при поступлении их почему-то забрали), сама сделала ещё и копию зачётки, а на следующий день (вечер посвятила сочинению длинного подробного письма) отправилась на почту. Что ж, оставалось ждать решения вопроса с переводом и… ответного письма Бориса, которое тот тоже обещал выслать в ближайшие дни.

Будни потянулись резиной, ещё более тягомотной, потому что Оля постоянно ждала очередного звонка из банка по просрочке. Но, видимо, отец всё же нашёл деньги на взнос, потому что никто не звонил. Его она про деньги не спрашивала — и самой чтоб не срываться, и он не мальчик, должен понимать, что проблему решать надо поскорее. Правда, ещё оставался вариант, что в прошлый раз менеджер просто пугала, про пристальное наблюдение… Не пугала, как позже выяснилось, к сожалению.

Через десять дней, по возвращении с занятий, её окликнули на вахте и отдали письмо. Руки тряслись от волнения, и Оля даже отложила пухлый конверт, взявшись за ужин — как раз и успокоится. Девчонки наблюдали за нею с любопытством, но с вопросами пока не лезли.

Приведя мысли немного в порядок, она всё же вскрыла письмо, и первым делом оттуда выпали фотографии. Внимательно разглядывая мужчину, Оля перевела дух. Ну да, красавцем Бориса не назовёшь, но вполне себе обычный, нормальный мужик. Гладко выбритый, со светло-голубыми глазами и тёмными волосами, нос большеватый, орлиный, так сказать, узкие губы. И обаятельная, тёплая улыбка.

На нескольких фотках Борис был среди животных, видать, ещё в бытность свою ветеринаром, на одной — уже в форме пристава, и ещё на двух, явно более ранних, в рубашке, джинсах и шляпе по типу ковбойской. Смотрелось красиво и оригинально.

Вот теперь очередь самого письма. Достав несколько сложенных тетрадных листков, Оля развернула их и… Оттуда выпала ещё одна фотография, от которой махом вспыхнули щёки: Боря не шутил про откровенное, позируя на фотке почти обнажённым. Только стратегическое место было прикрыто — той самой ковбойской шляпой!

Отойдя от первого офигения, она внимательно оглядела мужскую фигуру. Не качок-культурист, но и не пузанчик, мышцы под кожей прорисовываются, плечи широкие, пальцы длинные, ногти не обкусанные, волосатость умеренная. В общем, вполне нормальный мужчина.

Сама она, кстати, тоже пару достаточно откровенных фоток всё же решилась послать. Не обнажёнка, разумеется, но как раз перед поступлением они с Ленкой баловались, фоткая друг друга дома в разных позах, в белье в том числе. И тело оценить можно, и не пошло.

Письмо Оля читала внимательно, вдумчиво. Так-то Боря и раньше многое рассказывал, но не всё. Написал, что на спокойной работе несколько раздобрел, но собирается заняться собой — дома есть компактный раскладной тренажёр, пара гантелей и даже гиря. Женат, как оказалось, он был аж два раза, и оба развода затевали супруги. Интересно, почему бы? Какие подводные камни притоплены в характере вроде бы положительного мужчины? Наверняка со временем станет понятно. Ну и спросит, само собой.

А ещё Борис вполне себе умел готовить. Можно сказать — что удивительного, раз один живёт, но у Оли было нескольких знакомых, которых одиночество в сторону кухни ни разу не сподвигло. Полуфабрикатами питались, и нормально им.

В целом, по письму каких-то особых новостей, кроме этих, она не узнала. Почерк разве что немного неразборчивый, хоть и округлый, но для медиков стиль письма «как курица лапой» точно не проблема.

Теперь оставалось дождаться результатов поездки Бори в академию.

Любопытные соседки, разумеется, насели с вопросами, и она честно ответила, что это знакомство по переписке. Но без подробностей, мол, пока ещё ничего толком не ясно.

В очередные выходные сестрёнка, теперь исполняющая роль штатного шпиона за отцом, принесла новость: их папаня познакомился с женщиной. И не так, что на пару ночей, как у него обычно случалась, а вроде бы там даже что-то серьёзное назревало.

После мамы отец ещё раз женился, но снова развёлся через несколько лет и с тех пор жил «свободным человеком». Кстати да, тоже ведь два раза разведённый. Но какие косяки водились за родителем, Оля знала, а что там у Бориса?

Под конец разговора с сестрой Оля всё-таки не выдержала и выпалила:

— Ленусь… А я, кажется, снова переезжаю.

— Госпидя, куда ты опять собралась, лягушка-путешественница?!

Оля хмыкнула. И то правда.

— Помнишь, я тебе рассказывала, что через чат билайновский с мужчиной познакомилась?

— Подожди, он же откуда-то, капец издалека?

— Ну да, Черноземье, другой конец страны.

— И? К нему? Серьёзно?!

— Ага…

Воцарилось молчание. Сестра несколько секунд переваривала новость.

— Офигеть ты рисковая!

— А ещё буду продавать бабушкину квартиру, Лен, чтобы расплатиться с долгами. Только, пожалуйста, отцу пока ничего не говори? Там ещё не совсем ясно с возможностью перевода, но Боря обещал, что всё нормально будет.

— Ну офигеееть…