— Ишь, какая резвая. Лежи, как поклали(1), куколка, и ротик открывай снова. Передохнули и хватит.

Снова первый. Только теперь он собирался иметь уже и так саднящее горло. Не дожидаясь выполнения команды, пока ещё вялый член ткнулся в рот, который, разумеется, пришлось открыть. Слова о последствиях сопротивления всё ещё горели в памяти огненными буквами, словно выжженными на обратной стороне закрытых век. Но не очень-то оно и хотелось — сопротивляться. Со всей силы, по крайней мере.

— Соси, куколка. Кажется, это у тебя вполне неплохо получается. И язычком работай.

Первый не собирался спокойно ждать, пока его член приведут в боевую готовность — весьма агрессивно толкался медленно, но верно твердеющей плотью. Только и оставалось, что обрабатывать ту языком и губами, слизывая остатки спермы и собственный вкус, сопровождая всё это пошлыми, хлюпающими звуками. И даже при всём при этом первый оказался лучше — вкуснее.

Рука, так и оставшаяся на горле, не позволяла ни отклониться хоть сколько-нибудь, ни изменить положение на более удобное. От этого шея быстро затекла, но кого волнуют такие мелочи?

Ещё когда её перевернули и уложили в другую позицию, возникли сомнения, что так бывает без стимуляторов. Это до двадцати парни могут кончить и тут же возбудиться минут через пятнадцать. И так несколько раз, а похитители казались очень взрослыми, судя по голосам. Хотя фиг их знает. В общем, либо наглотались каких пилюлек, либо специально под её заказ нашли двух трахалей-террористов, что сохранили юношескую супервозбудимость. А как тогда быть со столь длительным периодом непосредственно секса?

Впрочем, с каждой минутой думать становилось всё тяжелей. Это она так пыталась отвлекаться от неудобной позы, но тут второй — видимо, вынужденный возбуждать себя сам, сначала подрочив, — пристроился-прижался к наверняка безумно пошло раскрытым нижним губкам и проехался несколько раз туда-сюда. А потом ещё и пальцем до клитора добрался, начав грубовато, но ритмично нажимать и потирать. Теперь ощущения изменились, и она разом эти изменения почувствовала, поняв, что не так уж и обалденно было до сих пор. Этого не хватило в прошлый раз? Пусть и грубых, но ласк, внимания её телу? Которое сейчас бесстыдно выгибалось от желания продлить контакт с умелыми пальцами ещё немного.

Почти сразу раздался удивлённый возглас:

— Ого! Ты глянь, таки реагирует! А наша куколка оказалась-то с сюрпризом. Что, сучка, нравится тебе, когда дерут в два члена? Погоди, то ли ещё будет!

Что-то как-то первый со вторым разговорчивостью поменялись…

В душе воцарился раздрай: осознание собственных склонностей оказалось несколько более шокирующим, и почему-то не хотелось, чтобы тело реагировало на эти скупые прикосновения. Или же, чтобы по крайней мере рука была другая. Другого.

На этой мысли Вика внутренне споткнулась и поразилась сама себе — с чего это она начала выделять одного из похитителей? Чем он таким отличался, кроме изрядной говорливости поначалу? Но вот выделялся внутренним ощущением, и всё тут! Этого ещё только не хватало…

И снова додумать не получилось — «насильники» взялись за неё всерьёз, по второму кругу. На бедро опустился увесистый шлепок, выбивая всхлип, а член первого, уже вполне себе окрепший, как раз въехал в самое горло и замер там на несколько секунд. Вот сейчас стало очень даже понятно, что размеры у похитителей ненамного, но отличаются — эту дубину ей загоняли не до конца (губы не упирались в основание, вернее в ткань расстёгнутой ширинки — мужчины даже не удосужились раздеться), но и так дышать было почти нечем.

— Погнали!

Член второго легко въехал до самого основания, показав, что действительно несколько уступает в параметрах. Но надолго на этой мысли сфокусироваться не получилось, потому что первый, оказывается, только примерялся! Выгнув горло ещё сильнее, ощутимо сжимая, он начал постепенно ускоряться. Плавно, но с каждым разом въезжая всё глубже, замирая на пике погружения, и не обращая внимания на кашель и судорожные попытки глотнуть воздуха, как у Вики появлялась эта возможность.

Ни кричать, ни стонать теперь почти не получалось (разве что скулить на одной ноте), хотя казавшийся раскалённым штырём член второго долбился в неё с силой и частотой отбойного молотка. Да, размер у него поскромнее, но дурная мощь и потрясающая неутомимость этот момент полностью компенсировали. Мало того, второй ещё и обхватил пальцами её лодыжки (крепко, наверняка потом синяки останутся), задрал выше, одновременно надавливая и складывая её почти пополам, и вдобавок навалился немного на распластанное тело, ещё больше лишая и так малого количества кислорода.

И всё-таки возбуждение, простимулированное ранее, никуда и не думало уходить, плавя тело в коктейле удовольствия, боли и некоторой оторопи от самой себя.

Прижатая тяжёлым телом к лавке, принимающая два здоровенных члена одновременно, она всё сильнее проваливалась куда-то… но почему-то спиной вверх. И только когда её залили спермой с двух сторон, а потом наконец оставили в покое, ощутила, как тело протряхивает расходящимися изнутри жаркими волнами. С ума сойти, первый в её жизни настоящий оргазм! За спазмами пришла приятная нега, качающая на мягких волнах.