Шрифт:
— Да, — вымученно выдавливаю я из себя, так как еле стою на ногах.
Почему-то колени наполнились тяжестью, а грудь словно удавкой сдавило.
— Вот как раз на пять и поедешь, — продолжает Алекс, одевая на сына фартучек для кормления.
— А как же Ольга?
— Она закроет рот, иначе всё её грязное бельё выплывет наружу, да и сумму её месячного содержания, я могу урезать. Документы уже на утверждении. Поэтому ей будет проще заткнуться.
Я наконец выдыхаю и трусливо отворачиваюсь к окну. Значит я всё-таки уезжаю…
Надо радоваться возвращению к прежней жизни, а мне выть в голос хочется. И вдруг в голове возникает спасительная мысль.
— Знаете… — забывшись я снова перехожу на «вы» и начинаю с волнением в голосе тараторить, — у меня дедушка с тетей уезжают почти на месяц в санаторий, поэтому я могу ещё ненадолго у вас остаться… Помочь и…
— Нет, — грубо перебивает меня Алекс, — Андрей к тебе привыкнет за это время, а ему не к чему лишние переживания, да и вообще… Мне не нужна ничья помощь. Жили мы вдвоём и никаких проблем не было.
— А со мной проблемы? — не удержавшись, выговариваю я и устремляю взгляд на мужчину.
Алекс готовит кашу для сына и не смотрит мне в глаза. Хотя даже если бы он смотрел — что бы изменилось? Ничего. Мешаю я ему.
— Проблемы, — цедит Степанов и усаживается за стол, чтобы покормить сына.
Вот и всё. Уговоры тут не помогут.
Дрожащими руками, я стягиваю импровизированный фартук из полотенца и порывисто бормочу.
— Я сама куплю билеты, вы одолжите мне немного денег, а я вам обязательно вышлю… И ещё… Я могу прямо сейчас поехать на вокзал, чтобы не мешать вам и…
— Я куплю билеты, — перебивает мою эмоциональную тираду Алекс, — деньги возвращать не нужно. А по вокзалу — езжай хоть сейчас, я тебя не задерживаю. Тогда билет заберешь в кассе.
Почему-то его слова «я тебя не задерживаю» хлещут по моему сердцу, словно пощёчины.
А что ты хотела?! Он тебя знать не знает и похоже, что знать не желает. Вот так, Варвара! Надо смотреть правде в глаза, а то напридумывала себе, намечтала… глупая.
— Я могу с Андрюшей попрощаться? — тихо спрашиваю у мужчины.
— Зачем? — отвлекается от кормления сына Алекс, — не надо устраивать сцен, да и не к чему все эти сантименты.
Я сжимаю зубы, чтобы не выдать свои истинные чувства и эмоции. Как же мне хочется докричаться до этого непробиваемого мужчины. Сказать, что я очень привязалась к малышу, что мне больно расставаться с ними…
Обведя тревожным взглядом кухню, я всё же выдавливаю из себя.
— Ясно… Пойду я тогда… вещи собирать, а вы завтракайте. Приятного… аппетита.
Пружинистой походкой, выхожу из кухни и уже через десять минут я полностью готова покинуть дом Степанова.
Зажав в руке ручки от дорожной сумки, я выхожу из столовой и старательно, практически не эмоционально, выговариваю.
— Я готова. Спасибо вам за всё и прощайте.
В последний раз пробегаюсь глазами по маленькой фигурке малыша и с досадой отмечаю, что я никогда не смогу забыть этого ангела. Такой он… родной что-ли. Даже не могу описать словами эту привязанность.
— Подожди, я докормлю Андрея и вызову тебе такси, — говорит мужчина и я сразу перевожу взгляд на Степанова.
И Алекс останется в моём сердце, уверена в этом.
— Я на улице подожду, — говорю я и сразу же покидаю кухню.
Оказавшись на улице, я склоняю голову на столбик ворот и беззвучно плачу.
Вот такая я слабачка — восемь дней прожила рядом с ними, а привязалась так, словно все восемь месяцев или больше.
Позади меня хлопает дверь и слышатся неторопливые шаги.
— Машина сейчас подъедет, поездку я оплатил, — доносится сзади.
Я киваю, не в силах ответить и торопливо стираю с лица следы слёз.
— Возьми деньги, они могут понадобится.
Я отрицательно качаю головой и хрипло говорю.
— Спасибо, не нужно.
Решив выйти за ворота, я делаю шаг вперёд и тихо прощаюсь.
— Удачи вам и здоровья.
15
Столичный вокзал напоминал пчелиный улей: огромные толпы бепрерывно движущихся людей, гомон и гул машин. В общем, мне ещё никогда не было так некомфортно и где-то даже страшно в обществе людей.
Само здание вокзала напоминало мне неприступную, огромную крепость, при взляде на которую, мне почему-то захотелось прикрыть глаза и через секунду очутиться уже у нашего небольшого деревянного вокзала на знакомой с детства станции.