— Вон, смотрите на ту елку, — указала Лилия на одно из немногих уцелевших деревьев на противоположном краю котловины.

— Тогда давайте по моей команде, — отозвался Лудильщиков, и начал обратный отчет, — три, два, один. У-У-У! — внезапно взревело сиреной Сигнальное заклинание, сотворенное им в самый последний момент в непосредственной близости от изготовившихся к стрельбе ребятишек.

Разумеется, выпущенное в таких экстремальных условиях заклинание даже близко не попало в цель, улетев чуть ли не в зенит и там полыхнув неяркой на фоне полуденного солнечного света вспышкой.

— Так не честно! — обиженно заявила Лилия.

— А ты думаешь, на войне никто из врагов не может в вашу сторону ничего такого выпустить? — осведомился Ваня, про себя размышляющий, каким образом в очередной раз будет отговариваться от упреков Башенина, уже пару раз укорявшего беспокойного графа в неожиданных мощных взрывах вблизи от их города. — Хорошо еще, что нас самих дружественным огнем не накрыли.

— Я поняла, мы не готовы! — От тона, с которым это было произнесено, молоко бы точно скисло, окажись оно где-то поблизости.

— Подозреваю, в этом случае, помимо отработки непосредственной групповой стрельбы, вам могли бы помочь тренировки на Меткость и Интеллект, — на ходу придумал Лудильщиков способ, каким бы мог хоть в какой-то мере уменьшить количество происходящих на этом полигоне взрывов и, соответственно, беспокойство ими жителей города Сарапула. Харизма +1, — внезапное послание от Системы включило у Ивана Лудильщикова угрызения совести. Он тут пытается своим стойким солдатикам вредничать, а от них только все усиливающееся почитание его в качестве непогрешимого лидера исходит.

— А еще вам нужно из общей толпы выбрать лидера, который бы и направлял удар на цель, — внесла свою лепту в обсуждение Ксения. Кстати, если подумать, так очень даже разумное предложение!

Уже немного успокоившиеся возвратились в усадьбу, а там Ивана неожиданно о визите важного гостя, ожидающего его в гостиной, известили.

— Вениамин Аракчеев? — Удивлению Лудильщикова не было предела. — Какими судьбами вы забрались в наши палестины?

— Вы в курсе, Иван Федорович, что не далее, как послезавтра император Павел Второй собирается по всей территории Рассейской империи ввести военное положение? А также объявить всеобщую мобилизацию для простолюдинов и призыв на службу для дворян, владеющих поместьями, — с самого порога огорошил графа Лудильщикова старейший член рода Аракчеевых.

— Не в курсе, хотя и не сказать, чтобы это известие было таким уж неожиданным. Долго эта неопределенность по всей стране продолжаться все равно не может. — Иван повел рукой по воздуху, словно иллюстрируя эту самую неопределенность.

— И вы… отправитесь в войска царя Павла? Я прав?

— Довольно бестактный вопрос, не находите? Но да, я, едва узнаю о призыве, немедленно, вместе с моей личной дружиной, для получения предписания отправлюсь к военному представителю императора в этом городе. Я ответил на ваш вопрос, господин Аракчеев? Надеюсь, и вы мне ответите, к чему все эти ваши расспросы?

— Дело в том, что в нашем роде сложилась довольно щекотливая ситуация… — Вениамин Аракчеев на пару секунд прервался, взглянув прямо в глаза своему визави. — Практически все мужчины нашего рода приняли решение перейти на сторону претендента Николая. Хотя, к моему великому удивлению, молодой Глава рода с этим не согласен. — И замер, словно прислушиваясь к мыслям графа Лудильщикова по поводу сообщенной им информации.

— Все равно, не понимаю, при чем тут я? — не выдержал паузы граф Иван.

— Старый дворянский обычай. При возникновении сильных противоречий во властной верхушке, мужчины рода делятся надвое, поддерживая сразу обе партии. К сожалению, наследники нашего рода об этом замечательном обычае подзабыли…. Но, несмотря ни на что, я должен сделать все, чтобы род Аракчеевых продолжил свое существование. — И продолжил, видя, что для Ивана цель его визита так и не прояснилась. — Я стар и призыву на воинскую службу уже не подлежу. У меня есть единственная возможность принять участие в войне официально, воспользовавшись древним параграфом до закона: «Именитый муж по призыву государя приходит на поле брани, оружный, с дружиной своей и союзниками своими». Вот в качестве вашего союзника, Иван Федорович, я и хочу представлять род Аракчеевых.

— Почему именно я? — Лудильщиков решил для себя сразу прояснить все неясные места. — Ведь вам даже пришлось для этого приехать из столицы в наш провинциальный Сарапул.

— Если не считать того, что среди столичной аристократии у нашего рода немало врагов и недоброжелателей? Тогда мне остается лишь сказать, что лично к вам у меня самое дружеское расположение. Именно благодаря вам я ныне не старая, выжившая из ума развалина, а вполне еще бодрый мужчина, ожидающий появления на свет своего потомка, — и, наблюдая в глазах собеседника присутствующую еще толику сомнений, добавил: — да вы не сомневайтесь, граф, я честен перед вами. А наличие весьма сильного и опытного в боях мага огня в вашей дружине уж точно не помешает.