И череп - это, и ничто другое, - главное

достояние твое;

Однако, если боги обладают каждый своей

особенной силой,

То это ты наделяешь их ею, стоит тебе только

двинуть бровью;

Ибо иллюзорность чувственных объектов не

обманет того,

кто в духе твоем обрел блаженство.

Ты забавляешься в местах сожжения трупов, о

Губитель Смары [1]; пишачи [2] - твоя свита;

Ты умащаешь тело пеплом с погребальных

костров;

в гирлянде твоей нанизаны человеческие черепа,

Пусть облик твой, равно и имя твое - зловещи,

И все же, податель даров, для тех, кто мыслью

обращается к тебе, в тебе - залог высочайшей благодати.

[1 Другое имя Камы, означающее память.]

[2 Ведьмы - пожиратели трупов.]

Не только на животворных просторах Гималаев, на вершинах гор и в холодных пещерах предавался Шива аскетическим размышлениям. Места кремации, где разбросаны полусожженные кости, кладбища, где бродят шакалы - любители падали, тоже излюбленные его места.

И подобно своему покровителю, садху особой мрачной секты бродят совершенно обнаженными, вменяя себе в обязанность есть падаль. Покрытые пеплом, со спутанными волосами, в которых прячут змей, они наводят суеверный ужас на простых людей.

Секты странствующих шиваитов бродят по всей Индии. С посохом или трезубцем в руках обходят они бесчисленные храмы, торгуя по пути амулетами, выманивают деньги у легковерных, уверяя, что могут творить чудеса. Часто их сопровождают послушницы столь же дикого и неопрятного вида. В лохмотьях, с большими, оттягивающими мочки серьгами. Но поскольку, согласно традиции, каждый из них олицетворяет отшельника Шиву, люди встречают их благосклонно, несмотря на худую славу.

Темные шиваистские обряды, как мы увидим далее, проникли в буддийское вероучение под видом тантризма. Многочисленные секты дьяволопоклонников на современном Западе вовсю заимствуют их для своих внушающих отвращение «черных месс».

В журнале «Наука и религия» (1974 г., № 12) была перепечатана из английских газет небольшая заметка, которую мне хочется здесь привести.

«За столом - судьи в средневековых тогах и париках. На скамье подсудимых - молодая девушка и 26-летний мужчина. Их судят за черную магию, за ограбление старинных склепов и обесчещение останков, у которых «изымались» черепа для исполнения ритуальных обрядов и установления «контактов» с потусторонним миром.

Все это происходит не в средние века, а в наши дни - в лондонском суде Олд Бейли. В качестве истца на этом процессе выступает общественность. Совершенно случайно обратили внимание, что кто-то разорил несколько склепов на одном из самых старых лондонских кладбищ - Хайгетском. Было обнаружено, что из вскрытых гробов исчезли черепа и кости. Следствие показало, что виновны в этом члены тайного общества черной магии, верховным жрецом которого был некий Роберт Фаррант. Вместе со своей помощницей он вламывался в склепы и разорял могилы, а затем его напарница тут же раздевалась донага и с костями в руках исполняла ритуальный танец. Последний якобы призван был обеспечить контакт между покойниками и участниками этого чудовищного обряда, дать «магам» власть над духами и способность предвидеть будущее. Финал уже известен».

Это далеко не единичный случай в практике британских судов. Все чаще и чаще на скамью подсудимых попадают дьяволоманы, изуверы, практикующие «изгнание дьявола», полубезумные некрофилы, называющие себя адептами «черной йоги».

Бессонница страшней врага,

Тиранит мыслью беспрестанно.

Как для уставшего йоджана,

Сансара для глупца долга.

Дхаммапада

Мы забирались в самые заповедные места. Именно сюда удалился от мира хозяин Шива. Именно здесь, в ледяной пещере, ждала его страстная и целомудренная Парвати, Вечная Жена и Мать. По преданию, которое широко распространено средь местных анвалов, божественная чета должна обязательно вернуться в эти места, одухотворенная великой любовью. И в самом деле, нельзя забыть опьяняющие луга Пахалгама, где по ветру летит золотая пыльца. Чувство Парвати, ее чистая, юная жажда оказались сильнее аскетических обетов Шивы. Оно возобладало над сверхчеловеческой волей и бездонным омутом самопогружения.

Мне казалось, что все вокруг пронизано этим нескончаемым противоборством. Холодный блеск глетчеров и целебный пар горячих источников, суровая лаконичность каменных оград и праздничное сверкание хвои, мрачные пещеры и скот на летовках, дуновение снегов и мирный дух навоза.

На Чанданвари (2923 м) я пил густое теплое молоко. Причастие Парвати, хмельное таинство торжествующей жизни.

Синеватая пыльца уже тронула ягоды можжевельника. Кузнечики стрекотали в траве. И лошади, погружаясь в росу, вспугивали их отрывистым фырканьем. И, как отзвук дальнего грома, перекатывался по долинам ликующий бычий рев. Сокрушающий миры не смог совладать с беззаботным проказником Камой. Эллинские боги тоже трепетали перед голеньким пухленьким мальчиком с луком и стрелами в колчане из роз.