– Что ты командуешь? – возмутилась девушка для вида, но по ее лицу Максим понял, что она довольна.

– Иногда можно и покомандовать. Комната, которая когда-то была спальней Степки, совершенно свободна. Всю мебель я там поменял. Располагайся! Одевайся только поприличнее, а то люди будут думать, что дядя Петя жалел на тебя деньги.

– Не командуй, я сама все знаю! – Вероника надела на себя платье, которое понравилось Петру Константиновичу.

Максим уже открыл дверь, чтобы идти в поликлинику, как раздался вопль Вероники: «А где Мурзик?»

Максим вспомнил, что утром, когда он открывал дверь, к нему в квартиру забежал кот. Ладно, Веронику он потерпит, но кота…

– Ты что, кота своего привезла? Он мне здесь все загадит. У тебя хоть лоток с собой есть?

– Кот не мой, вернее, сейчас мой, я его на передержку взяла. Я же не собиралась ехать в Москву, это папа попросил как можно скорее приехать. Пришлось Мурзика с собой взять. Я сейчас его поищу. Вечно он где-то прячется.

Мурзика долго искать не пришлось. Он валялся на письменном столе Максима. Слова «Брысь!» Мурзик, видимо, не знал или не хотел знать, а потому был выкинут за шкирку за пределы кабинета. Вероника надулась. Она знала, что мужчины жестокосердные, но ведь не до такой же степени.

По дороге в поликлинику Вероника несколько раз споткнулась и чуть было не наступила на подарок, оставленный собачкой. Степка в детстве называла девочку «тридцать три несчастья», поэтому Максим был начеку. Это помогло. В непосредственной близости от поликлиники шла стройка, была вырыта яма, на дне которой было полно острых железок. Яма и яма, молодые люди шли от нее довольно далеко. Вдруг Максим, как при замедленной съемке, увидел, что Вероника начала движение, траектория которого однозначно вела на дно ямы. Он прыгнул и успел подхватить ее в самый последний момент. Под руками Максим ощутил только Вероникины косточки, мяса практически не было. До чего же она худая, просто как маленький птенчик.

– Вероника, ты вообще-то ешь? Ты что такая худая?

– Не умничай! Я не худая, я – нормальная.

– Хорошо, ты – толстая.

– Я не толстая, я нормальная. Вместо того чтобы интересоваться моим весом, посмотрел бы по сторонам, кто это меня толкнул.

– Зачем кому-то толкать тебя в яму? У тебя, наверное, голова закружилась от голода, нормальная ты моя.

– Нет, меня толкнули. Не веришь, не надо, но меня толкнули.

– Молодой человек, девушка говорит правду, я видела, как какой-то парень в джинсах, синей футболке и бейсболке толкнул ее, а потом убежал, – поддержала Веронику женщина, которая шла сзади.

– Вот видишь, меня толкнули, а ты… – Вероника не стала договаривать, зато всем своим видом продемонстрировала свое отношение к Максиму.

В кабинете участковый врач улыбнулась Веронике. Она проработала в поликлинике много лет и прекрасно знала всех своих пациентов и их близких.

– Вы Вероника? Папа Вас очень любил и очень о Вас беспокоился. Примите мои соболезнования.

– Скажите, – обратилась Вероника к врачу, – папе можно было помочь? Может быть, надо было достать какое-то лекарство?

– Нет, деточка, лекарствами Вашему папе помочь было нельзя. Петр Константинович устал жить, от этого лекарства не помогают.

Вечером все уселись пить чай на кухне у Веселовых. Григорий Антонович и Вера Иосифовна были очень расстроены смертью Потапова, но радость от встречи прорывалась в улыбках и взглядах, которые они бросали друг на друга. В первый момент встречи Максим ощутил, что отец чувствует себя неловко, поэтому взял инициативу на себя: подошел и крепко его обнял.

– Папа, ты себе не представляешь, как я рад, что ты приехал! Я очень соскучился. Где твои вещи? Я все подготовил для тебя в кабинете у деда. Тебе будет там удобно.

– Сынок, – Григорий смахнул слезы с глаз и немножко покраснел, – знаешь, я у Веры поживу, ты уж прости, мы с ней так долго ждали дня, когда сможем быть вместе. Теперь я буду рядом с тобой, пока жив. С Америкой покончено.

– Идите к столу! – Вера Иосифовна не дала затянуться душещипательному разговору. – Ника, помогай. Я кое-что приготовила, надо все принести из моей квартиры.

Вера Иосифовна расстаралась и наготовила целую гору вкусностей. Им с Вероникой пришлось несколько раз ходить из квартиры в квартиру, чтобы принести многочисленные салаты, закуски, фрукты. Видимо, поэтому дверь в квартиру Веселовых осталась открытой. Сначала, конечно, все выпили за упокой души раба божьего Петра. Григорий Антонович сокрушался, что Потапов не дождался его. Петя звонил ему в Штаты, торопил с приездом, и вот одного дня не подождал. Сколько лет они с Петей дружили, трудно сосчитать. Да, тяжело терять друзей.