Мимо нас, громко смеясь, с коктейлями в руках пронеслись блондинка-прилипала и парень с драконом на шее. Одарив нас пренебрежительными взглядами, они уселись на соседнею скамью.

Рыжеволосый бесцеремонно закинул руку на бедро свой спутнице. Секунда, и его губы страстно впились в губы блондинки.

– Ну и показуха, – усмехнувшись, заметила я. – Должно быть, твой сифилис и мой отказ разбили бедолагам их похотливые сердечки.

Эллин тоже усмехнулся, растянув губы в широкой улыбке:

– Неужели ты им завидуешь, Агнес?

Я громко хмыкнула, не желая отвечать на его провокации.

– А ты? Если хочешь к ним присоединиться, у тебя еще есть время. Бьюсь об заклад, «тройничка» с фейри у них точно не было.

Раскатистый смех Эллина эхом разнесся по всей палубе.

– Что ж, уверен, они надолго запомнят этот жаркий опыт, – подмигнув мне, Эллин закинул ногу на ногу.

– Кто-то очень высокого мнения о себе, а? – Мои пальцы впились в плюшевую ткань пледа, сдерживая раздражение.

– Дорогая, я весьма объективен, а если сама желаешь в этом убедиться, тебе нужно лишь попросить. – Феец легонько щелкнул меня по носу своими холодными пальцами.

Я застыла, чувствуя, как загораются мои щеки.

– Максимум, о чем я могу тебя попросить, так это перестать на меня глазеть.

Губы Эллина резко вытянулись в тонкую линию, от хитрой ухмылки не осталось и следа.

Отбросив плед, я поднялась с нагретого места, разминая шею и затекшие плечи.

– Спокойной ночи, – коротко и как можно спокойнее сказала я Эллину, решив отправиться в каюту погреться и привести себя в порядок.

Паром причалил на пирс Джуно рано утром. За всю оставшуюся ночь Эллин в каюте так и не появился, я лишь тешила себя догадками, где и с кем он коротал время. Встретились мы на трапе, заполненном зевающими и сонно потирающими глаза пассажирами.

На наши головы снова падал мокрый снег. Погода была чуть теплее, чем вчера, поэтому, ложась на серую землю, снег тут же таял, превращаясь в грязное месиво.

«О, просто прекрасная погода для прогулки к подножию горы», – подумала я, предвкушая грязевое «spa» для своих сапог.

В конце мостика, тянувшегося от парома до вымощенной светлым кирпичом дорожки причала, феец подал мне руку, чтобы помочь спуститься с последней, самой высокой, ступеньки.

Отмахнувшись от него, я тут же потеряла равновесие, поскользнувшись на мокрой от снега поверхности трапа. Эллин поймал меня за рукав куртки, на его высоких скулах нервно играли желваки.

– Разбиться решила? Твой братец мне за это спасибо не скажет, – холодно бросил феец, злобно сверкнув глазами-льдинками, но все же помог мне спуститься, галантно придержав за руку.

Позади нас плескались холодные воды залива, а впереди горели огоньки просыпающегося городка, окруженного заснеженными горными вершинами.

– Как красиво, – подметила я, оглядевшись.

– Куда дальше? – сухо спросил Эллин.

Указав на самую высокую гору, круто вздымающуюся над остальными, я шумно выдохнула, выпустив клубы пара изо рта.

– Нужно покинуть пределы города и двигаться по направлению к вон той махине.

– Тогда идем. – Эллин потащил меня за собой, не разжимая моей руки, томящейся в его сильной прохладной ладони.

Только сейчас я заметила, что его кожу покрывают шершавые мозоли – верный признак того, что полагается он не только лишь на силу магии, но и владение оружием ему не чуждо. Хотя тогда в лесу я не нашла рядом с ним даже банального ножа.

Центральные улицы города были узкими и однообразными. Мое внимание привлекла лишь петляющая аллея, идущая вдоль светящихся разными огоньками панорамных витрин.

Меня манили красочные уютные магазины с тканями, пряностями, одеждой и книгами. Будь я сейчас одна, обязательно заглянула бы хоть в один из них.

Вдруг, вспомнив о наших переплетенных пальцах, я невольно вздрогнула. Осознав, что за эти два дня прикосновения Эллина перестали меня тревожить и стали комфортной обыденностью, мне стало не по себе.

Проследив за моим встревоженным взглядом, Эллин расцепил наши руки.

– Прости, – бросил он небрежно. – Вы, смертные, такие нежные, а ты вдобавок еще и неуклюжая. Вдруг снова поскользнешься и что-нибудь себе сломаешь? А мне потом тебя неси.

Я с трудом подавила в себе острое желание его пнуть.