— Это сюрприз.

При слове «сюрприз» уши мальчиков навостряются.

— О, это конфеты?

— Нет!

— Ты можешь дать нам подсказку?

— Я мог бы, но…Я бы предпочёл этого не делать.

Мы с ребятами продолжаем пытаться угадать, что находится в коробке, всю оставшуюся дорогу. Затем, когда мы подъезжаем к аэропорту, мои мысли переключаются с посылки на полет.

— Почему мы здесь? — спрашивает Джек.

Тан ставит машину на парковку, и мы все выгружаемся из неё. Стоя на стоянке, он указывает на гладкий белый реактивный самолёт и говорит им:

— Видите этот самолёт?

Они взволнованно кивают.

— Что скажете если я предложу слетать нам всем в Диснейленд на выходные?

Их глаза расширяются, и оба восторженно подпрыгивают вверх-вниз, визжа, как маньяки.

— Ты серьёзно? — спросила я.

— Клянусь сердцем! — Тан рассказывает им, и я не думаю, что когда-либо видела Брэксли более счастливым, чем в этот момент.

Мы с Таном разгружаем машину, и мальчики бегут через стоянку к самолёту.

— Мы можем зайти внутрь? — кричит нам Джек.

— Конечно, можете. — Они исчезают, и Тан спрашивает меня: — Ты готова?

— Готова настолько, насколько я когда-либо буду.

Мы поднимаемся на борт, и мальчики в восторге бегают вокруг, исследуя самолёт. Тан следует за мной и запирает дверь, отчего мой адреналин подскакивает ещё сильнее, потому что теперь я заперта здесь. Затем он загружает наши сумки в багажные отсеки над головой, и я сосредотачиваюсь на том, чтобы сохранять спокойствие.

— Вы готовы посмотреть, что здесь находится? — спрашивает он нас всех, держа в руках таинственный свёрток.

Но прежде чем он успевает сказать что-либо ещё, мальчики вырывают у него упаковку и, открывая, разрывают в клочья. Они вытаскивают что-то похожее на футболки. Каждому достаётся своя, с именем в уникальном шрифте Диснея, оба снимают свои рубашки и надевают новые. Тан протягивает мне мою, которую я поднимаю, слезы застилают глаза, когда я читаю написанное поперек «Мама».

— А что на твоей? — спрашиваю я его, и когда он показывает мне «папа», я улыбаюсь. Меня всё устраивает; на самом деле, я бы не хотела, чтобы было по-другому.

— Спасибо тебе, Тан, — говорит ему Брэксли и крепко обнимает его.

— Где моя благодарность? — спрашивает он Джека, который врезается в него, когда он опускается на колени, всё ещё держась за Брэксли. Обнимая мальчишек, он говорит им:

— Теперь управлять этим самолётом — большая задача. Как вы думаете, ребята, вы сможете вести себя прилично и оставаться на своих местах?

— Ты будешь управлять самолётом? — спрашивает его Брэксли.

— Да, и твоя мама сядет впереди и поможет мне.

— Вау, это так круто.

— Я хочу это место, — кричит Джек и бежит, требуя то, что ему нужно. Брэксли ещё раз обнимает Тана и что-то шепчет ему на ухо, прежде чем плюхнуться рядом с Джеком.

— Ты готова, красавица? — спрашивает меня Тан.

Я киваю, сглатывая, не уверенная, готова ли я, но зная, что на самом деле у меня нет выбора.

Он ведёт меня вперёд, в кабину пилотов, и сама мысль об этом разжигает во мне тревогу.

— Займи свое место.

Я слушаю, и он помогает мне пристегнуться, затем садится рядом со мной.

— Надень наушники.

Я смотрю на это, не в силах пошевелиться, мой адреналин достигает пика, и я качаю головой, говоря ему:

— Я не думаю, что смогу это сделать.

— Конечно, ты можешь.

— Нет! — Мои ладони вспотели, и я тянусь к пряжкам ремня безопасности. — Я не могу.

Однако, когда я пытаюсь отстегнуться, Тан говорит мне:

— Спасибо, что взял меня в мой первый полет — вот что прошептал мне Брэксли.

Мои глаза расширяются, и я смотрю на него, поскольку он так уверенно сидит на сиденье рядом со мной.

— Всё будет хорошо, Фэй. Погода ясная, этот самолёт практически новенький, и ты мне доверяешь, верно?

— Да, — говорю я ему, потому что это правда.

— Тогда сделай глубокий вдох и отпусти свои страхи.

Мои руки сжимаются в кулаки, и я ищу в себе силы послушаться его, ради моего сына.

Мои глаза крепко зажмурены, когда он начинает процесс. Всё, что я слышу, — это переключатели и оживающие моторы, когда он заводит мотор. Затем он кричит по внутренней связи:

— Ребята, вы готовы к взлёту?