– Паша, вот ты где, я тебя потеряла, – появляется та самая женщина, что была рядом с девушкой в красном платье. Она кивает Грину, виснет на локте моего работодателя.

А вот и супруга. Думаю, что это она. На меня не смотрит, словно я предмет интерьера. Яркая брюнетка с короткой стрижкой, ухоженная, с бриллиантами в ушах и тонким чокером из жемчуга на шее. Платье цвета шампань и цепкий взгляд гиены. Такая разорвет любую, кто посягнет на ее кормильца.

Право, я была разочарована. Мне представлялась совсем другая спутница рядом с таким мужчиной. Немного нежнее, что ли, мягче, женственнее. Но это не мое дело, главное – отработать вечер. Здешняя обстановка, люди – совсем не мое. Но я хочу выйти на новый уровень, выкарабкаться из болота переводов и репетиторства.

– Анюта, нужно пригласить Джимми к нам на выходные, пока не затянула рутина.

– Да, конечно, в любое время, – Анюта улыбается, имя ей совсем не идет. – Я хотела тебя кое с кем познакомить.

Разговоры и шум переполненного людьми зала уходят на второй план. Убираю волосы набок, чувствую, как по обнаженной части шеи бегут мурашки, ледяной волной спускаются на спину.

Взгляд.

Кто-то смотрит на меня.

Во рту вновь сухо, облизываю губы, боюсь обернуться. Смотрю вперед, встречаясь глазами с мужчиной.

Он стал взрослее. Чуть короче волосы, хитрый прищур, легкая ухмылка.

Нет, этого не может быть. Чтобы вот так встретиться через шесть лет непонятно где – один шанс на миллион. Ну, я же счастливица, у меня получилось.

Марк.

Это он.

Ладони потеют, хочу уйти. Убежать, спрятаться, как я это делала первые месяцы после прилета. Сидела как мышь в своей норе и боялась высунуть нос. Потому что понимала, что могут со мной сделать эти мужики после того, как я их подставила.

– Все в порядке? Ольга?

– Паша, где ты ее нашел? Она трезвая?

– Извините, да, я трезвая.

Но после точно напьюсь, и мартини Всеволода мои нервы не успокоит.

Супруга Корнева смотрит с пренебрежением, Джимми Грин трется рядом, Марка больше не вижу. А может, все это мне показалось? Галлюцинации на фоне эмоционального напряжения. Как-то странно на меня действует апрель, и так каждый год.

– Следуйте за мной.

Идем в сторону, и снова незнакомые мужчины, иностранная речь. Перевожу на автомате, помогаю найти общий язык. Речь идет как раз о той компании, что Корнев увел у Грина, а это некоторые из членов правления, они обсуждают, когда будет новое заседание. Отвлекаюсь от своих мыслей, выполняю свою работу, которую я люблю.

Отчим всегда считал, что моя тяга и способности к языкам ни к чему хорошему не приведут. Накаркал, сука. Он утверждал, что женщина должна иметь полезную профессию, например, швея, повар, продавец – то, что может быть полезно семье. Но я считала, что знание языка и диплом хорошего вуза откроют для меня дорогу в другой мир.

Впрочем, первая же моя попытка показать себя и увидеть мир немного, так сказать, пошла не по плану. Совсем не по плану.

Мужчины, которые не спешат со мной знакомиться, за что я им благодарна, обсуждают работу, что-то связанное с покупками акций, сложные финансовые и экономические термины, но я их понимаю. Разговаривают долго, кто-то постоянно отвлекает, но когда решают вернуться в зал, где музыка уже звучит громче, вздыхаю с облегчением.

– Павел Львович, я вам еще нужна?

– Нет, думаю, что нет. Но вы можете остаться, отдохнуть, мне будет приятно.

Все-таки он милый, обходительный, вежливый, пока образ «настоящего мужчины» ничем не запятнан и не замаран.

– Нет, спасибо, я пойду, было приятно с вами работать.

– Хотите, мой шофер отвезет вас?

Если сейчас над головой Корнева вспыхнет нимб, я не удивлюсь.

– Спасибо, я сама.

– Надеюсь, еще увидимся и поработаем.

Было бы круто, возьми он меня в штат своей, как я поняла, немаленькой и небедной компании, нам бы с Ванькой не помешал хороший доход. Но я не умею искать выгоду от ситуации, как Лара, вот та бы уже водила хоровод вокруг него и садилась на шпагат, показывая все свои таланты.

Надо быстро сваливать, вот как можно быстрее из этого странного места, переполненного странными людьми, а главное – моим прошлым, если, конечно, это были не мои глюки.

Прощаюсь с Корневым, вдоль стены зала пробираюсь к выходу, на пути встречается та яркая блондинка в красном облегающем платье. Она даже не смотрит на меня, толкает плечом, но не оборачивается и не утруждает себя извинениями.

– Сука, – вырывается сквозь зубы, теряю равновесие на высоких каблуках, чуть не падаю, но меня грубо хватают за руку и тащат в сторону.

Горячая ладонь обжигает сквозь ткань платья, внутри все за секунду сжимается от страха. Хочу посмотреть на того, кто позволяет себя такую грубость, но, сдавив плечи, меня вталкивают в темное помещение, прижимают спиной к стене. Глотаю воздух и с ужасом смотрю в черные глаза мужчины.

– Узнала меня?

– Нет.

– А так?

Пальцы мужчины сжимаются на горле, а страх сковывает мышцы.

– Нет, вы ошиблись. Вы меня с кем-то спутали.

– Нет? Ты уверена?

Запах тяжелого мужского парфюма, немного алкоголя и табака заполняет легкие. Тогда, шесть лет назад, стрижка была короче, а черты лица мягче. Сейчас нет. Он уничтожает, прожигает, парализует до дрожи в коленях.