Шрифт:
— Ты же сама можешь со всем обходиться, — буркнул Старицкий. — Можешь не только женские дела делать, но и любого мужика сможешь одолеть. Недаром же тебя обучали лучшие душегубы…
— Это да, но на меня косятся. Боярская дочь и одна… Без прислуги. Это может вызвать подозрение.
— Хорошо, я пришлю тебе Косатку. Вот она и будет твоей служанкой.
— Но она же немая.
— Так это и хорошо — меньше болтать будет. Ладно, мне пора. Держи меня в курсе дел. До встречи, Оксана.
— До встречи, батюшка, — проговорила девушка.
Глава 3
После нашего ночного приключения отоспаться не получилось. Казалось, что я только положил голову на подушку, так сразу же отрубился. Использование эликсиров так просто не проходит — за неё приходится платить энергией. И когда расслабляешься, то тут же бьет откат.
И этот откат порой приходит в самое неподходящее время. Поэтому, если планируешь долгую битву или преследование, то будь готов закидываться энергетиками. Закидываться и знать, что откатка обязательно шарахнет.
Среди ведьмаков есть немало историй об идиотах, которые жертвовали своим здоровьем ради достижения цели настолько, что после отката оставались только гниющие остяки. А ведь до того, как накидавшийся элексирами ведьмак засыпал, он был молод, полон сил и энергии… и уже не просыпался.
Когда же проснулся, то не мог не восхититься — молодое тело восстановилось быстрее взрослого! Эх, да я ещё и зарядку сделал, прежде чем начал гонять Чоплю по комнате.
Ну да, гонять. Если она хочет жить в качестве служанки, то пусть занимается своими обязанностями! Пусть вчера Оксана и убрала большую часть беспорядка, но уборку надо было закончить до конца. А уж стоны Чопли на меня не действовали. Она это давно поняла, но не могла не стонать. Просто по привычке.
— Эх, бедолага я, несчастная. И на хрена же я согласилась пойти в услужение к такому доброму и умному хозяину? Нет, я не ною, но могла бы выскочить за муж за цветочного эльфа Миндаратиса! Могла бы, но какой же дурочкой была, что дала ему отказ, а не кое-чего другое. Могла бы как сыр в масле кататься и колбасой питаться. А ещё двадцать достойных пацанов за мной ухлестывали… Им я тоже не дала… И ведь вот теперь мне подгон босяцкий за строптивость — тряпка и щетка. Да, я не ною, я это заслужила. И не надо мне никакого сочувствия. И вообще никакого сострадания. И даже капельки жалости…
Вот в таком ключе и проходил её утренний монолог, нацеленный на вызывание у меня чувства вины. Чувство вины напрочь отказывалось вызываться, а вот чувство раздражения росло.
— Ты можешь сейчас бросить тряпку и щетку… — начал я, когда уже почти оделся.
Чопля замерла в воздухе, слушая меня внимательно. Похоже, что она решила, будто я поддался на её стоны.
— Да-да, можешь бросить тряпку и щетку, а переключиться на приготовление обеда и ужина. Потом снова возьмешь брошенное и продолжишь уборку. В общем, чтобы я вернулся, а в комнате вкусно пахло едой! А сама комната должна сверкать, как у котика яйца! Всё понятно?
— Слышь, Эдгарт, я вчера столько всего пережила… Меня чуть не завалили! Я едва не зажмурилась в морге! А моё моральное состояние…
— Перешло в аморальное, — закончил я. — Моя летающая прелестница, у тебя всегда есть шанс ничего не делать, не убираться и не готовить…
Пикси обернулась ко мне, вскинув бровки.
— Если ты захочешь покинуть меня, то я удерживать не буду, — пожал я плечами в ответ на невысказанный вопрос.
— Эй, да хорош! Нормально же базарили. Корешами же недавно были. Что за намеки на разбег? Ты же без меня пропадешь, ведьмак! Только благодаря мне ты жив до сих пор!
— Ага-ага, вот и нечего тогда слюнями брызгать. Седлай швабру и убирайся в комнате, либо убирайся из комнаты! Выбор у тебя всегда есть!
— Да пошел бы ты в… гимназию, — огрызнулась Чопля. — Знаешь же, что у меня моторчик добрый, вот и пользуешься. Ладно, будет тут сверкать, как у котика яйца — зуб даю. И хаванину сварганю, не смотри так. Эх, совсем меня не ценишь, не уважаешь, на руках не носишь, памятник не ставишь, деньги не платишь…
— Хорошо, я пошел, — отозвался я уже из коридора. — Люблю, целую, жду отбивную.
В коридоре поймал взгляд слуги Савелия, он возвращался с пакетами из магазина.
— Доброе утро, господин Южский, — поклонился слуга.
— Доброе утро… — я сделал паузу, так как не знал его по имени.
Слуга не спешил знакомиться, поэтому я спросил:
— А где Савелий Александрович?
— Господин Говардский уже в гимназию отбыть изволили. Торопился, чтобы не опоздать.
Не опоздать? Так ведь рано же…
Я взглянул на часы и едва не хлопнул себя по лбу — спор с Чоплей отнял время и теперь уже опаздывал!