Стимулируя потребительский спрос, американцы создали государство с чрезвычайно высоким уровнем жизни. Выросли поколения людей, не привыкших жить бедно. Поскольку имели дополнительный источник ресурсов — кредиты. Но вечно жить взаймы нельзя. Объём долга стал слишком велик, долги домохозяйств превысили объем экономики страны — более 14 триллионов долларов. Настала пора платить по счетам.

Конечно, Уолл-стрит пытается лихорадочно отодвинуть свой крах. Но фиктивные финансовые активы, типа деривативов, которыми там пытались заткнуть дыры — это такие активы, под которыми нет реального конечного спроса. Ими можно сколько угодно обмениваться между двумя финансовыми институтами, но продать человеку, конкретному, не получится. А двигатель экономики — конечный спрос. В лице потребителя-обывателя или государства. Это принципиальная вещь.

Что делать? Есть два варианта. Первый — прекратить эмиссию, то есть, выключить печатный станок. И оздоровить экономику. Но в этом случае все финансовые активы — триллионы и триллионы долларов — мгновенно обесценятся. Рухнет вся финансовая система. Это вариант 1929 года, Великая американская депрессия. Но уже в масштабах планеты. Ибо доллар пока — главная мировая валюта.

Вариант второй — устроить гиперинфляцию. Чтобы долги сгорели. Идея замечательная. Грубо говоря, вы должны кому-то 100 рублей, а инфляция в стране составляет 100 процентов. Через год ваш долг превращается в 50 рублей в фиксированных ценах, через два — в 25. А ещё через несколько лет про этот долг вообще можно забыть.

Проблема Америки, однако, в том, что с 1981 года под спровоцированный растущий спрос выстроили мощности. Производившие, как товары, так и услуги. И какой бы вариант не выбрал сейчас Уолл-стрит, гиперинфляцию или выключение печатного станка, спрос неминуемо упадёт. Что делать с этими мощностями?

В 2000 году часть американской экономики должна была исчезнуть. На тот момент — четверть. А в текущем, 2018 году, уже треть. Если не больше.

Что такое уничтожение хотя бы четверти экономики? Это бешеный рост безработицы, страшная депрессия, резкое увеличение социальной нагрузки на бюджет и социальной напряженности в обществе. В Великую депрессию производство в США упало на треть, а потребление — на 50 процентов. Сейчас же потребление может сократиться ещё больше.

Именно поэтому США выпрыгивают из штанов, делая всё, чтобы не дать этой части экономики исчезнуть. Стимулируют банки, производство… И всё равно через 2 — 3 года, а то и раньше, Америка получит кризис масштаба Великой депрессии.

И поэтому они будут искать крайнего. Вот почему есть опасение крупных терактов. Подобных тому, что они организовали в 2001 году.

В тревожные времена надо менять психологию общества, сплачивать его. Лучший способ — внешняя угроза. Для США это не впервые. В 1898 году, чтобы начать войну с Испанией, по итогам которой Штаты отобрали у неё Филиппины и Кубу, американцы взорвали свой собственный броненосец «Мэн» на рейде Панамы. В 1941 году был Пёрл-Харбор. Да, разбомбили японцы. Но руководство США знало о предстоящем налете. Однако допустило атаку. Позарез требовалось изменить настроение общества от изоляционизма (Америка далеко, враг не достанет!) до политики экспансии. Только вывели заранее из Пёрл-Харбор все авианосцы. А солдат не жалко! Трагедия Пёрл-Харбор действительно перепахала Америку…

В начале 60-х — знаменитый инцидент в Тонкинском заливе. Чтобы влезть во Вьетнам, американцы подставили собственный корабль. Это для них норма, так уж они устроены.

И теперь США вновь подошли к порогу, когда нужно что-то решать. Теракт 2001 года оттянул неизбежный финал, но лишь оттянул. И что, они возьмут и в этот раз признают свои ошибки? Мир ждёт новый теракт. И на этот раз требуется что-то масштабное, глобальное и совершенно независимое от них, чтобы свалить на это все последующие проблемы…'

Глава 6

Top Secret

National Security Council

Washinton, D. C. 20550

EYES ONLY

August 20, 2018

From: David Johnston, Deputy Director of the CIA

Subject: Jonathan Rice, Colonel

17/Special

August 20, 2018

_____________________D.S. Johnston

copy: no copies

* * *

Двенадцать дней спустя

28 августа 2018 года. Раннее утро. Дом семьи Асо

В темноте коридора раздался щелчок, и загорелась лампа около двери. В круге света оказались потёртые женские туфли, ботинки Такеши. И синие кроссовки. Такеши включив свет, поставил около стены черно-синий рюкзак. Он глухо стукнул, когда коснулся пола.

Такеши спустился и сел на ступеньку. Взяв кроссовок, он зевнул, тряхнул головой. Потом поправил носок и надел обувь. После того, как кроссовок оказался на ноге, парень проверил затяжку. Надо чтобы она была одновременно плотной, и не стягивала. Кровь должна нормально циркулировать в ступне.

Дома Такеши был один. Матушка отбыла на какую-то конференцию в Киото. Поэтому, когда парень надел рюкзак, он выключил свет и хлопком проверил ключи в кармане.

Когда он вышел из дома, его взгляд почему-то скользнул сначала по крышам домов, а только потом ниже. Такеши запер дверь, убрал ключи в карман, только теперь рюкзака. Чтобы не мешались на бегу, болтаясь в кармане кофты.

Мамина машина стояла около дома. И сегодня Такеши задумал обслуживание и небольшой ремонт, пока Фумико в командировке. Перед отъездом матушки, они побывали в автомагазине и теперь запчасти ожидали своего часа в багажнике.