— Джоэл… Смерть смотрит на тебя сквозь закрытые веки. Возблагодари свою вечную долю. Карты разложены, закономерности застыли. Не мне менять их, даже если я знаю твою судьбу. От этого и не менять. Знать хуже всего.

— Откуда вы знаете мое имя? Кто вы? — вздрогнул Джоэл.

— Карты. Все карты. Всезнание времен в потоке чужих судеб, — сипло ответила старуха, затем извлекла из-под шали колоду и перетасовала ее неожиданно ловкими пальцами. Сумрак не властвовал над рисунками на картах, точно они светились в темноте.

— Всюду судьбы. Вижу судьбы от начала до конца, — прошелестел ее голос. — И твою вижу. Только свою не знаю. И судьбу Змея вижу. Вижу-вижу, как он спит то одним, то другим глазом. Вижу-вижу, как сидит в своей лавке. И его судьбу видела…

Старуха украдкой кивнула на труп, лежащий в углу. Похоже, она совсем не испытывала потрясения после вторжения в свое жилище. Ее не смущала перевернутая мебель и сломанный лакированный столик, за которым она, очевидно, морочила наивным людям головы.

«Гадалка!» — понял Джоэл и испытал брезгливость. Он ненавидел всевозможные секты и шарлатанов, которые обещали то загробное спасение, то избавление от снов, то знание своей судьбы. Закралось предположение, что этот прыткий сомн, погонявший их в ливень по крышам, пал жертвой какого-нибудь наговора, гипноза или убеждения. Слова гадалки о смерти, которая смотрит сквозь закрытые веки, нагнали оторопь даже на опытного охотника.

— Вы знали этого сомна? — сменил тон и линию поведения Джоэл. Старуха ни в кого не обращалась, однако все еще пугала своим непоколебимым смертельным спокойствием.

— Это был мой клиент. Вчера он хотел узнать свою судьбу, — охотно ответила она, отстраненно улыбаясь, пока в ее руках плясали карты. — Я предсказала ему превращение, он не поверил, умолял сказать, что я солгала. Он пришел услышать предсказание о долгой жизни. Но карты никогда не лгут. И вот он обратился. Я знала, что он вернется ко мне, да, знала.

Подошел Ли, который до этого задумчиво изучал труп в поисках каких-нибудь примечательных особенностей. Затем он отошел к окну, словно бы внимательно осматривая раму. Он никогда не участвовал в допросах свидетелей, поэтому делал все, чтобы избежать разговоров и в этот раз.

— Почему вы не спите? Где ваши Ловцы Снов? — наседал Джоэл. Но старуха ничуть не страшилась, лишь все быстрее и быстрее мелькали карты в ее морщинистых руках.

— Зачем Ловцы Снов тому, кто никогда не спит? — почти открыто смеялась она, и Джоэл разозлился:

— Я вынужден задержать вас!

Но гадалка рассмеялась еще громче и стремительно вскочила с кресла-качалки, разметав черную шаль. Она вилась за ней черными крыльями ворона, рассыпая на ходу то ли ветхие нитки, то ли пепельные хлопья. Женщина направлялась прямо к развороченному окну, которое зияло разорванным ртом с выбитыми осколками зубов. А за ним чернела ненастная ночь и звала высота третьего этажа.

— Что вы делаете?! — вскрикнул Ли.

— Останови ее! — слишком поздно догадался Джоэл, кидаясь наперерез то ли свидетельнице, то ли соучастнице обращения. Но он не успел: ненормальная старуха ловким прыжком ныряльщика кинулась в развороченное окно, ломая остатки рамы. Раздался натужный треск древесины и звон новых осколков.

— Да что она… — неразборчиво выдохнул Ли, древним идолом застыв на месте. — Зачем?

Он ничего не успели предпринять, совершенно ничего. За гибель свидетеля ждал неизбежный выговор, а то и штрафное дежурство на все выходные. Джоэл уже представил гнев Умана Тенеба, но так и не понял, почему гадалка так поступила, ведь он даже не угрожал ей допросами. Все домыслы и сомнения промелькнули в долю секунды, той, которой не хватило, чтобы остановить дряхлую с виду старуху. Все лишь с виду. Новая ложь окунула в ледяной омут непонимания.

— Поздно, — проскрежетал Джоэл, подходя к окну, на котором остались обрывки порванной шали. Их трепал ураганный ветер, делая похожими на темные птичьи перья.

— Куда она делась? Где тело? — изумлялся Ли, перегибаясь через край подоконника.

— Куда! Выпадешь! — окликнул его Джоэл, затаскивая за шиворот обратно, как котенка. Он сам выглянул в окно, осторожно, чтобы не порезаться о торчащие пики стекол. Внизу чернела каменная река слегка блестящей от дождя мостовой. На ней не вырисовывались ни очертания тела, ни потеки крови. С третьего этажа можно прыгнуть и выжить, но уж точно не древней старухе, которая кинулась головой вниз. Но она как-то сбежала.

— Может быть, она на крыше? — пробормотал Ли.

— Или мы ее просто не видим? — неуверенно ответил Джоэл.

Они выбежали из квартиры, предварительно потушив жаровню из умывального кувшина, разогнали не в меру любопытных соседей новой угрозой ареста и вышли на улицу. Под окнами дома не обнаружилось и следа крови. Они обошли все здание по периметру, перемахнули через ветхий забор на задний двор, потом залезли на крышу. Но нигде не нашлось и следа старухи или, возможно, сомна.

Ли бродил с обиженным недоуменным видом обманутого ребенка, который вместо пряника получил пустую обертку. Временами он причитал: